Антон Демченко: Небесный шкипер [СИ с издат.обл.]

— Не обидится на тебя твоя пассия, что оставил её одну в первый же вечер «на берегу»? — спросил Шульц, когда они с Бюловым покинули ресторан гостиницы и отправились в небольшую прогулку по набережной.

— Она у меня понимающая, — улыбнулся в ответ Рихард, окидывая рассеяным взглядом полную прогуливающегося народа, вечернюю улицу, ярко освещённую многочисленными огнями фонарей. — Удивительно, как изменился город за каких-то три года, прошедших с моего отъезда.

— Чуть больше, Рихард. Но да, — поддержал смену темы Клаус. — С тех пор, как рейх поставил здесь своего бургомистра и подчинил ему военный гарнизон, жизнь в Меллинге определённо изменилась к лучшему.

— Хотя до прежнего спокойствия, ему далеко, — протянул Рихард, и кивком указал в сторону одной из подворотен, где увлечённо, но молча, месили друг друга две матросских компании. Судя по форме их бескозырок, с франкского и германского дирижаблей.

— Хм, каперский город, что ты хочешь, — пожал плечами Шульц. — Как раньше, здесь станет только в том случае, если власти закроют порт для этой братии.

— Не станет, Клаус, — мотнул головой Бюлов, и по лицу его словно тень скользнула. — Как раньше уже никогда не станет. По крайней мере, для тех, кто жил здесь до прихода рейха.

На это утверждение, Шульцу было нечего ответить, тем более, что его собеседник, как раз и был из коренных жителей Меллинга. Переживший налёт пиратов, гибель семьи и разрушение привычной жизни, целый год прятавшийся от городских банд на китовом кладбище, Рихард знал, о чём говорил. Впрочем, и сам он, кажется, не желал продолжать эту грустную тему, а потому, хлопнув собеседника по плечу, отчего тот явственно пошатнулся, Бюлов улыбнулся, пусть и вышла эта улыбка несколько натянутой, и заговорил о другом.

— Итак, герр Шульц, рассказывайте, в какую авантюру на этот раз вы хотите втравить моего «Морая».

— Почему сразу «в авантюру»?! — делано возмутился Клаус, тем не менее, облегчённо улыбнувшись в ответ. — У меня для вас, шкипер, вполне солидный, можно сказать, мирный заказ!

— О да, где-то я уже это слышал, — хитро прищурился Рихард. — Помнится, не далее как полгода назад, один знакомый маклер так же обещал мне солидный и мирный заказ. «Всего-то и надо доставить мелкий и лёгкий груз в определённое место в точно определённое время»… так он говорил. А во что всё вылилось?

— Во что? — изобразил непонимание Клаус.

— В ремонт яхты, стоивший мне половину гонорара! — фыркнул Бюлов.

— Ну, во-первых, заказчик, насколько мне известно, полностью возместил эти затраты, причём сверх обещанного гонорара, — задумчиво проговорил Шульц. — А во-вторых… кто же знал, что его собственный управляющий сдаст точку сброса груза конкурентам? И не ты ли сам вытряс из жадного идиота «компенсацию», удвоив выручку от вылета?

— И тем не менее, Клаус, — уже серьёзно произнёс Рихард. — Я бы не хотел превращать каждый вылет в боевой.

— Мне бы тоже такого не хотелось, — кивнул Клаус. — Это плохо сказывается на торговой репутации.

— Что ж, поверю на этот раз… а теперь рассказывай, чего ради ты лишил меня общества невесты в первый вечер нашего пребывания на берегу, — заключил Бюлов.

Три с половиной года. Если быть точным, три года и семь месяцев. Ровно столько времени прошло с тех пор, как я покинул Меллинг в компании одного хитровымудренного новгородца, от которого впоследствии сбежал, чтоб не оказаться на коротком поводке с суровым ошейником. Нет, поначалу-то, он был настроен вполне дружелюбно, и искренне желал помочь мне не только убраться из разрушенного Меллинга, но и устроиться в столице Новгородской республики, входящей в Русскую конфедерацию. Да вот, стоило мне только немного приоткрыть карты на тему своих познаний в рунике, как Мирон Завидич забыл о своём альтруизме и развернул такую активную и, главное, тайную деятельность, чтобы крепко и очень жёстко привязать меня к своей семье, что невольно хочется материться. Чёрт! Да он бы, наверное, и собственную дочь под меня подложить не постеснялся бы, если бы не мой малый возраст и не помолвка Хельги с наследником Гюрятиничей. Хотя, в этом случае, я вряд ли бы долго трепыхался, всё же «сестрица» у меня… ух. Правда, характер стервозно-взбалмошный, но как показала практика, этот недостаток вполне исправим.

Да, вот по кому я скучаю, так это по Хельге. Она, конечно, не подарок, и некоторые её выходки вызывали у меня устойчивую головную боль, но зато «сестрёнка» — искренний и честный в своих чувствах человек. А как показала моя недолгая жизнь в столице Новгородской республики, это большая редкость среди тамошних обитателей. Да и привязался я к ней за два года тесного общения, как к настоящей сестре.