Алекс Костан - Инженер

Я покинул борт, идеально вошедший в приёмный док станции. Всё сверкало белоснежными стенами с золотыми узорами из металла. Так вот какие они… Древние. Орокин. Это место словно что-то пробуждало в душе. Что-то давно забытое. Будто я вернулся домой, на малую родину, после долгой разлуки с родными местами. Даже не домой, а в собственную уютную норку, где тепло и хорошо. Очень странное чувство. А ведь, казалось бы, ничего не предвещало, что я окажусь на настоящей станции Древних и не буду уничтожен…

Всё было просто:

Как только я закончил с исследованием вируса, которому ещё не дал названия, то поселил оставшихся четырех ящериц в наш сад, который к тому времени хорошо «цвел». Свет в саду я приглушил, настроив таким образом, чтобы ночью по корабельному времени он вообще отключался. Тем не менее, даже при выключенном свете, внутри «ботанического сада» было светло, словно в безоблачную лунную ночь. Освещение давал как разросшийся мох «Люминат», так и… ящерицы. Оказалось, что темноте особые точки на их коже светились неярким синим цветом. Еду им заносил либо я, либо Линала, с которой я более или менее подружился вновь.

Все «обращенные» мною животинки находились на энергоприцепе в челноке. Уничтожать животинку и растения я тоже не спешил: жалко всё же. Потому челнок находился в энергетическом коконе, связанный с кораблем энергоканатом. Это устройство я сделал немного модифицировав эмиттеры щита.

Спустя час медленного полета в Диком космосе, когда я прикидывал, что делать дальше, ИскИн корабля внезапно озверел и сообщил, что с ним хочет связаться ИскИн неизвестной модели, который превосходит его по мощности в десятки тысяч раз. Больше он ничего сообщить мне не успел, просто отключившись. Вместо него в рубке заговорил чужой голос с электронными нотками:

— Цефодрис приветствует вас, Тэнно, — в голове тут же всплыло воспоминание, когда Лаг`Мир`Оок назвал меня «Тэнно» — почему вы на этом убо… э… плохом корабле? Я приглашаю вас на полностью функционирующую станцию Орокин, дабы провести ремонт и модернизацию имеющимися материалами.

— Хорошо, я прибуду, — осторожно произнес я неизвестному ИскИну, находясь в рубке. Возможно он меня с кем-то спутал… надеюсь меня не разбомбят на подлете. — Куда мне лететь?

— Вы не чувствуете, Тэнно? — удивился невидимый собеседник. Как бы мне не выдать себя… а то ведь решит, что ошибся, и прибьёт. Сердце гулко стучало в груди. Действовать по правилам. Не знаю, во что я ввязываюсь, но действовать по правилам! Я прислушался к ощущениям. Не знаю, почему я не заметил раньше, но в области груди появилось ощущение чего-то родного и теплого, словно вот-вот соединишься с чем-то близким и важным тебе.

В голове тут же взвился калейдоскоп картинок-воспоминаний, подняв тучу несуществующей пыли. Лайла. Минуты и часы близости с ней. Женщина, которая в этом мире дарила мне тепло и уверенность, прикрывая спину и сражаясь со мной наравне.

Я сглотнул комок и силой воли заставил себя собраться и сконцентрироваться на ощущениях. Мои чувства куда-то стремились, но никак не удавалось отделить их и понять куда.

— Очень плохо. Я потерял память, и, боюсь, возможности, — ответил я честно. Память моё тело потеряло, когда в него вселился я? Потеряло. Возможности значит тоже. Логично? Вполне!

— Хорошо. Сейчас я выйду из Разлома, и вы сможете прилететь, — отозвался этот ИскИн. — На станции я проведу вашу диагностику и помогу восстановить способности. Разумное существо на вашем корабле не принадлежит к существам, что имеют доступ на станцию. Поскольку вы сейчас единственный, кто может приказывать мне, то скажите, как поступить с ним.

— Существо не трогать! — всполошился я. — Это моя… «игрушка».

— Хорошо. Выдать вашей «игрушке», — последнее слово он произнес с некоторым сарказмом, — доступ на станцию?

— Нет, она будет на корабле. Надеюсь, это не помешает ремонту?

— Нет, Тэнно, — ровно ответил голос.

Наблюдая за картинками с внешних камер, я увидел, как внезапно, в абсолютно пустом месте космоса, появилась вертикальная ярко-голубая щель, которую словно потянули за края, увеличивая в размерах. Через десяток секунд, «дыра в пространстве» стабилизировалась в форме овального проёма, с острыми углами вверху и внизу. Внутри проема было видно лишь бело-голубую, медленно перемещающуюся субстанцию, то и дело пускающую синие и голубые протуберанцы энергии. Я приблизил изображение. Ничего. Просто «дыра» в пространстве, или «разлом», как сказал этот… как его… А! Цефодрис.