Виктор Леонов - Варан

Профессор замахнул очередную рюмку, и опустив взгляд в пол, продолжил рассказ монотонным голосом.

Мы ему отказали. Я тогда не знал кто такие Килдинги, и ни хрена не понял, но были те кто знали. Мужики отказали ему очень вежливо, но все же просили не возвращаться, сказав, что в следующий раз мы будем стрелять. И он ушел. Просто развернулся и не спеша ушел.

Мужики решили, что ночью надо ждать неприятностей. Разделили всех рейдеров стаба на три группы, и договорились что каждая группа дежурит по три часа. Я попал в первую группу, как и тот, кого просили отдать Килдингам. Скоро стемнело и мы три часа подряд вглядывались в темноту. Ничего не происходило. Мы вслушивались в каждый шорох. Обшаривали лучами фонариков и прожекторов пространство перед контейнерами, но все было тихо.

Когда три часа прошли, старший нашей группы пошел будить следующую смену.

Профессор выпил очередную рюмку разлив половину. Руки у него тряслись.

— Ты бы слышал Варан как он заорал. Я в жизни не слышал такого крика, я даже подумать не мог, что мужик может так орать. Мы все бросились бежать на крик. С фонарями само собой. В центре стаба у нас был небольшой пятачок, на котором мы обычно проводили общие собрания. На этом пятачке стояли пятьсот семьдесят два столба врытых в землю, вплотную друг к другу. Места там было мало.

— Пятьсот семьдесят два Варан понимаешь? Их не было у нас, этих столбов. И на каждом, висело тело, вниз головой, без кожи. И никаких других ран. Варан, мы не слышали ни звука, мы ждали нападения, а их в это время спокойно убивали.

Профессор взял бутылку и приложился к горлышку.

— А на рассвете тот Килдинг вернулся и попросил отдать ему рейдера, который «задолжал Детям Стикса».

— И что вы сделали? — спросил я. Но Профессор не мог ответить. Он снова приложился к бутылке и пил не отрываясь.

— Они его отдали, — закончил рассказ за Профессора Шнобель. — Связали еще до того как пришел килдинг, что бы не сбежал и отдали. А потом все свалили из того стаба. Что бы, его стены не напоминали им каждый день про их трусость и позор.

Я сидел на полу в коридоре больницы, прижавшись спиной к стене. Поговорить о предстоящем рейде вчера так и не получилось. После рассказа Профессора все решили замахнуть по паре рюмок, что бы отвлечься от накативших эмоций. Парой рюмок дело не ограничилось. А что вы хотели от мужской компании, у которой запаса бухла на три пьянки хватит?

Похмелья с утра практически не было и я решил исполнить поручение Беллы. Пройтись по пациентам и потренировать свой Дар. Тем более Улей показал мне, что Дар в некоторых обстоятельствах покруче автомата будет.

Сейчас я сидел возле одной из больничных палат и набирался смелости. Пациента в нее привезли меньше получаса назад. Начинающий рейдер. Я вполне мог оказаться на его месте. Купил с другом одну на двоих двустволку и пошел искать спораны. Нашел. Из подслушанного разговора двух медсестричек я узнал, что увидев бегунов, мужики занервничали, и то ли выстрелили раньше времени, то ли просто промазали. Второй со своим противником справился с помощью клевца, а этому не повезло. Бегун разодрал ему все брюхо и активно пережёвывал внутренности, пока не получил клевцом в затылок от напарника пострадавшего. Как сказала та медсестричка: живот у него выглядит так, как будто туда засунули десяток миксеров и хорошо ими там поводили вверх и вниз и справа налево.

Денег у рейдеров не было. Даже на дозу спека. Док, по местным меркам проявил милосердие. Позволил рейдеру помирать в больнице, а не выкинул его на улицу. Вколол какое то слабенькое обезболивающие, даже не морфий, а какую то дрянь, которую в прошлой жизни можно было купить в аптеке без рецепта. И на этом медицинскую помощь закончил. Мир жесток, а Улей любому миру может дать сто очков форы.

Я потянулся за стену палаты, боль вгрызлась в мои внутренности голодным лотерейщиком, разорвала меня на части и стала их пережевывать. Огонь по сравнению с этим был просто какой–то спа–процедурой.

Я рванулся назад, из этого кошмара, завалился на колени и выблевал все, что осталось в желудке после вчерашней пьянки на пол больничного коридора. Рвотные спазмы продолжали меня сотрясать, желудок был в ужасе от той дикой боли, которую он на секунду почувствовал.

— Пьянь! Ну как же вы алкаши достали, до туалета уже добежать не можете. Лечишь вас лечишь, а вам лишь бы нажраться. — Медсестричка продолжая бормотать о пациентах которые ведут себя как свиньи отправилась за шваброй.