Михаил Гвоздев - Измерение N [litres]

Когда Ник поравнялся с ним, мужчина как раз закрывал капот и вытирал руки.

«Похоже, что отремонтировал машинку. А что, если мне поехать с ним? – вдруг мелькнула заманчивая мысль. – Ну, правильно. Проеду немного, потом выйду. Если посланий больше не будет, значит, я обогнал моих соотечественников. Так даже лучше. Я оставлю им сообщение, которое они, разумеется, увидят. Вот будет им сюрприз. Синди обрадуется и удивится. – Ник рисовал в мыслях образ симпатичной, высокой девушки, которой, по его мнению, и должна быть загадочная С. – Да и Джон поймет, что я не робкого десятка и могу сам принимать решения».

Водитель в это время сел за руль и завел мотор. Кроме него, в машине никого не было, и Ник, недолго думая, заскочил сквозь дверь на заднее пассажирское место внедорожника. Казалось, что мужчина только этого и ждал, потому что сразу же поехал.

Хотя автомобиль и двигался быстро, Ник успевал разглядеть надписи на столбах.

«Когда они прекратятся, – думал он, – я сразу же сойду».

Удобно поместил руку на подлокотнике и, положив голову на спинку сиденья, продолжал смотреть в окно. Разговаривать с водителями в машине молодой человек зарекся, так как обычно те оказывались страшными болтунами. Их невозможно было переслушать, но, когда вступаешь с ними в диалог, на вопросы не отвечают и, чуть что, перебивают. «Невоспитанные какие», – думал в таких случаях Ник. Лучше вообще молчать.

Прислонив голову к стеклу, он наблюдал за столбами.

День подходил к концу, и солнце начинало клониться к закату. Ник мирно и сладко спал в машине. Снились ему новые знакомые, которых, наконец, встретил, разумеется, удивил невероятной находчивостью и тем, что так точно смог определить их имена. А очень симпатичная Синди втрескалась в Ника. Не сразу, а примерно со второй минуты, и он влюбился в нее.

– Я при таких условиях вообще отказываюсь что-либо говорить! – закричал на стража Марк, вскочил и вытаращил в бешенстве глаза. – Или вы расскажете мне все про мою семью, или…

Он замялся, рыская глазами по сторонам в поисках подсказки, но ее нигде не было. Что он может требовать здесь, какие условия вправе диктовать? Сейчас не у себя дома, и именно от этого человека, может быть, зависит его судьба и благополучие семьи. Осознание этого постепенно пришло к Марку, и он начал успокаиваться. Покрасневшее от возбуждения лицо вновь стало светлеть. Постояв и не найдя больше слов, он с виноватым видом молча сел.

Страж никак не отреагировал на такой выпад. Так же сидел в кресле, лишь опустил немного голову и, не отрываясь, с интересом смотрел на вдруг взбесившегося мужчину. Когда же тот угомонился, блюститель сел удобнее, словно отряхнулся от последнего происшествия, которое лишь отняло немного времени и не стоило того, чтобы его обсуждать. Скрестив пальцы перед собой, он продолжил:

– Так вы утверждаете, что хорошо знакомы с теми людьми, которые были с вами все последнее время, я немного подзабыл, как их зовут и где они сейчас?

Марк нервно заерзал на кресле, бросая недовольный взгляд то в одну сторону, то в другую. Казалось, что он избегает прямого встречного взгляда. Потом, собравшись, взглянул на собеседника и выпалил:

– Не говорил я ничего об этом, вы что-то путаете. Напротив, мы разговаривали о моей семье. – Опустив глаза, немного помолчал, потом, хитро улыбнувшись, добавил: – Вы сказали, что организуете нам встречу, а потом мы продолжим разговор.

Он ждал реакции стража, который отвел взгляд и куда-то внимательно смотрел. Марк обернулся в ту же сторону и увидел, как на стене стали проявляться часы. Обычные стрелочные, они показывали второй час ночи. Затем человек в белой одежде встал.

– Время уже позднее, предлагаю перенести беседу на завтра, – проговорил он.

– Давайте еще пообщаемся, – ответил вдруг Марк, желая вытянуть что-то полезное, – у нас во время допросов следственные органы часто идут на компромисс, чтобы узнать нужную информацию. Вы, например, готовы так сделать?

«Ты обязательно расскажешь все, что меня интересует о моей семье, а может, даже и разрешишь мне их увидеть», – подумал он.

Страж улыбнулся, словно услышал мысли Марка, и снова сел:

– Очень интересно, и каковы ваши условия?

– Ну, каковы, каковы, и так все вроде бы понятно: я рассказываю вам все, что знаю, а вы разрешаете мне увидеться с семьей, – сделал непродолжительную паузу и вскоре добавил: – И позволите с ними вернуться в наш мир.