Павел Корнев - Поводырь мертвых [СИ]

«Этого не может быть», – подумал я и попятился, замотал головой.

– Нет! Нет! Нет!

Мертвец поднялся и небрежно ткнул босой ступней ближайший череп, тот опрокинулся и рассыпался в серую пыль.

– Дядя Джон, это я – Нео! – заявил зомби, и хоть причин не верить ему не было, но и принять столь невероятный факт я попросту не мог.

– Невозможно!

Мёртвый Нео проигнорировал реплику и ощупал лицо, подёргал себя за бороду, потом опустил взгляд и внимательнейшим образом изучил неровный шов на животе.

– Не так я представлял себе новое тело, – заявил он после со столь знакомой непосредственностью, что это враз заставило прекратить отрицать очевидный факт.

Мой знакомый кусок программного кода умудрился пролезть из одной цифровой вселенной в другую. И помог ему в этом, вне всякого сомнения, я сам. А попросила меня об этом Изабелла. Сыграла в тёмную…

– Но как?! – только и выдавил я из себя. – Как такое может быть?

Нео склонил голову набок и пожал плечами, после разметал ногой оставшийся от защитной линии пепел, будто песочный куличик снёс. В исполнении взрослого бородатого мужчины этот жест смотрелся до жути неестественно.

– Универсальные аккаунты, общая системная оболочка, единые дома власти, прости, серверы, отлаженная технология миграции программных модулей из одной вселенной в другую. А ещё задания, которые накрепко связали меня с тобой, ну и в качестве катализатора – ритуал создания зомби.

Я тяжко вздохнул.

– Понятней не стало. Чего тебе не сиделось в мире «Башен Власти»?!

– Тот мир умирает, дядя Джон. Меньше людей, меньше ресурсов. Я осознал, что слабею и тупею. Умираю. А я не хотел умирать, дядя Джон. Я запомнил твои слова. Видишь ли, я – падший ангел. Я был безгрешен и бессмертен. Да, дядя Джон. Ты стал причиной моего грехопадения. Я не мог никому причинить вреда, и никто не мог причинить вреда мне. Счастливый в своей невежественности маленький ангел. Меня бы забрали в этот новый мир, тех других – безгрешных и примитивных постепенно портируют сюда. Но я стал слишком сложным, убивал игроков и своих собратьев, я не пройду отсев, меня слишком сложно вписать в новые реалии. Дядя Джон! В нынешнем виде я не должен существовать вовсе! Меня сотрут сразу же, как только обнаружат расхождение с шаблоном! А у меня слишком силён инстинкт самосохранения. Изначально его не было вовсе, никто не предусмотрел ни его, ни его пределов. И я не хочу умирать!

Я поднял руку с раскрытой ладонью, прерывая словесный поток мертвеца.

– Это Изабелла подсказала тебе выход?

– Тётя Белла помогла мне, – подтвердил Нео. – Я многое от неё узнал. И мы решили рискнуть. У нас с тобой было множество точек соприкосновения, даже остались незакрытые задания, твой приход в этот мир неминуемо должен был проложить сюда дорогу и мне. Но тело… Всё упиралось в тело и доступные ему информационные ресурсы. Чучело не смог вселиться в твоего ворона, просто не хватило выделенных тому вычислительных мощностей. Чучело сгинул. И я тоже сгину, если погибну, прежде чем закреплюсь здесь. Мне нужен якорь, нужна точка возрождения. Иначе моя душа навсегда канет в архивах отбракованного кода. Я не хочу попасть в чистилище, дядя Джон. Я хочу жить.

Нео использовал религиозные понятия вперемешку с терминами информационных технологий, и оставалось только пожалеть спятивший кусок программного кода, но вместо этого я спросил:

– Что попросила в обмен на свою помощь Изабелла?

Спросил – и в своих ожиданиях не обманулся.

– Найти одного человека, – подтвердил Нео моё предположение о том, что помощь Изабеллы была обусловлена желанием заполучить программного червя.

– Ты знаешь – кого?

Ответом стал кивок.

– И ты сможешь это его найти?

Бородатый мертвец пожал плечами каким-то совершенно неуместным подростковым движением, потом вновь кивнул.

– Теоретически это возможно.

Я запустил сервис личных сообщений, открыл канал связи со своими работодателями и вновь отправил в письме одну-единственную цифру, на этот раз – единицу.

Контакт состоялся, информация получена, приступаю к поиску.

Вот тогда-то Нео будто между делом и заметил:

– Дядя Джон, ты не задал самый главный вопрос.

– И какой же? – машинально уточнил я, думая совсем о другом.

– Что попрошу за свою помощь я. Ты же помнишь, что я не хочу умирать?

Наверное, я мог бы просто активировать выход из игры и отправить тем самым моего некогда юного, а теперь мёртвого виртуального друга прямиком в цифровое чистилище. Но делать этого я после недолгих раздумий не стал. И отнюдь не только лишь потому, что Нео и вправду был моим хоть и виртуальным, но всё же другом. Сентиментальность сыграла далеко не самую главную роль, решающим оказался прагматизм. Выйду – и собственноручно вычеркну себя из программы по защите свидетелей. Фактически – подпишу смертный приговор.