Владимир Корн - Реквием по мечте [litres]

– Даша, а Борис?

– А что Борис? – Дарья смотрела с вызовом. – Он, кстати, любит меня. И если тебе интересно, мы с ним спали! Что-то еще?

Контакт был потерян. А все из-за того, что я не успел задать вопрос полностью. Из-за раны, которая кольнула болью в самый неподходящий момент. И в результате услышал в свой адрес едва ли не гневную отповедь. Когда лежишь без движения, иной раз даже забываешь, что ранен вообще. Но стоило только попытаться хотя бы немного изменить позу… причем далеко не всегда.

– Я всего лишь хотел спросить: ему о твоем даре известно?

– Извини. Просто мне все эти косые взгляды порядком уже успели осточертеть. Сама знаю, как все вы относились к Греку. А тут из одной постели в другую практически без перерыва. Не было у нас с Веней ничего, между прочим. Не успели мы.

– Даша, я совсем о другом спрашиваю.

«Считаю, что косые взгляды ты придумала. Увидела то, что хотела увидеть».

– Нет. Все не решаюсь. Паша знал и погиб. Затем Вениамин. Боюсь, скажу Боре, и он тоже. Как будто проклятие какое-то!

«Положим, я тоже знаю, но еще живой. Только надолго ли? Дело не в Дарье и ее секрете – жизнь здесь такая».

– Я так понимаю, мне теперь Бориса сюда позвать? – Она поднялась на ноги.

– Подожди. Мне еще кое-что сказать тебе нужно. Присядь на минутку. – Не хотелось ее пугать, но, если все действительно так, как я думаю, лучше перестраховаться. – Значит, так, Даша, очень прошу тебя вести себя как можно осторожнее. Сдается мне, перквизиторы именно на тебя и охотятся.

Всегда удивлялся – как можно бледнеть с загорелым лицом? Загар у всех от местного солнца и климата такой, что трудно даже сказать, что на самом деле кожа у нас белая. Кроме тех мест, которые вечно скрыты под одеждой. Дарья побледнела. Ну да, о перквизиторах мы все наслышаны. Утешить ее тем, что мучить ее, а тем более убивать ни за что не будут? Так она и сама должна догадываться.

– Игорь, ты так считаешь?

– Почти уверен. Слишком все сходится.

И одним из доказательств является моя собственная рана, которая заставляет лежать почти без движения.

Гудрон пришел быстро. Веселый, улыбающийся, двигался он почти свободно. Нет, прежним он точно не стал, но выглядел куда бодрее, чем вчера, после долгого перехода.

– Привет, Теоретик! Ты еще долго валяться думаешь? Представляешь, хозяин-то наш, Мирон, какое-то время в Звездном успел пожить. И если судить по его рассказам, это тебе не какой-то Фартовый или даже Вокзал! Не говоря уже о Станице. Ты только послушай! Оказывается, там даже есть…

Пришлось перебить его жестом.

– Борис, разговор у меня к тебе очень серьезный. Верю, что Звездный и такой, и сякой, и этакий, но сейчас не до него. – И неожиданно для самого себя спросил: – Ты в приметы веришь?

Он посмотрел на меня с удивлением: сам же заявил, что разговор предстоит серьезный, и вдруг такой вопрос. Верю ли в приметы я сам? Раньше точно не верил – дурацкий пережиток темных веков. Мы живем в эпоху технических чудес, и вдруг какие-то черные кошки через дорогу или что-нибудь еще. Кстати, на Земле сложилась чрезвычайно забавная ситуация. В интернете сидят целые сообщества, которые свято верят в то, что наука, которая и дала им возможность между собой общаться за тысячи километров, отвергает категорически. Ну не маразм ли? Но сейчас дело касалось не каких-нибудь мелких неприятностей, а жизни и смерти, тем более не моей собственной.

Борису о примете Дарьи я точно говорить не стану. Совсем не потому, что она обязательно сбудется, причина в другом. Узнает он сейчас и наверняка посмеется: какая, мол, чушь! Но в самый неподходящий момент, когда все будет висеть на волоске, некстати вдруг вспомнит. После чего зажмется или отреагирует не так, как следовало бы, что и станет причиной смерти.

И все-таки о Дашином секрете мне придется рассказать. Если я просто начну его убеждать, что цель перквизиторов именно Дарья, он потребует от меня доказательств, и правильно сделает. И тогда понадобится срочно что-то выдумывать. Но что именно такого, чего бы он не мог спросить у нее самой? Солгать ему, что лично слышал разговор перквизиторов, и вообще не указывать никакой причины? Ну а если завтра меня не станет? Или прямо сегодня? Когда еще Даша откроется сама и сколько мое молчание может принести новых смертей?

– Верю ли я в приметы? Да как тебе сказать… – протянул Гудрон.

– Ну тогда и не будем об этом. – И снова он не понял ничего. – Значит, так, Борис, Дарья тоже эмоционал. Возможно, даже лучше меня. Тут все зависит от того, с какой стороны смотреть. Стоп! Все после. Теперь самое важное: именно за ней и охотятся перквизиторы.