Алескандр Зайцев: Нолат: Безумие Силы (СИ)

От взорвавшегося вихрем ударов мертвяка ухожу низким скольжением, одновременно проводя подсечку. Нет! Точно мертвяк! Не моргает, не дышит, не живет!

Едва не пропускаю удар когтями в голову. Удар, которого в принципе не могло быть, потому как люди не способны оттолкнуться от воздуха и поменять направление атаки в прыжке. Люди не могут, да. А вот ЭТО может!

Биение сердца сливается с равномерный гул. Мой пульс вышел на боевой режим, триста тридцать три удара в минуту. Мир вокруг замирает, даже пролетающая над крышей чайка машет крыльями, как в замедленном в несколько раз кино. Все вокруг будто погружается в плотный кисель, даже воздух теперь подобен воде. Все, кроме этого ˮне пойми чегоˮ! Даже в ускоренном восприятии он движется также быстро.

«Ментальная атака отражена» — голос Сефа теперь спокоен.

«Анализ!» — моя мысленная команда больше похожа на крик.

Кто бы не напал на меня, он оказался серьезным противником. Неумелым, вообще ничего не понимающим в искусстве боя, но это неумение с лихвой компенсировалось его возможностями: скоростью, силой, нечеловеческой, звериной грацией и каким-то шестым чувством, которое позволяло ЭТОМу уходить от моих атак буквально в последнее мгновение.

«Скорость: от одного и нуля, до одного и пятнадцати сотых от эталона» — делает первый вывод Сеф.

Впервые за все года он назвал меня эталоном. Будь ситуация иной, я бы скорее всего обиделся, но сейчас не время.

«Гибкость: диапазон один и три, один и четыре».

Как он так извернулся? Мне пришлось сложиться, как какой-то гимнастке, чтобы уйти от его удара. А ведь меня учили не прибегать к театральным эффектам, хорошо учили, до смерти. Но это было единственным выходом. Никак не привыкну, что воздух для ЭТОГо — такая же опора, как для меня бетонный пол под ногами.

Из гимнастического па ухожу перекатом. А вот стене, что была за моей спиной, не повезло. Бетонная крошка разлетается, будто от попадания снаряда. Стена в ладонь толщиной почти не замедляет кулак твари. Нет, я тоже так мог, но вот руку бы сломал точно, причем в пяти местах минимум.

«В семи» — поправляет меня Сеф и тут же добавляет — «Сила: от одного и нуля, до двух и трех». И почти без остановки, новые данные: «Крепость: от двух и четырех, до двух и семи».

Беда! Реально беда. Я приноровился к атакам этого ˮне пойми чегоˮ, но как мне его ударить? Точнее, ударить-то могу. И сломать руку, гарантированно. А вот причинит ли мой удар такие же повреждения мертвяку? В этом не уверен. А его вообще можно убить? Он же и так труп!

А тварь распаляется все больше, особенно это видно по клыкам и постоянно мелькающему языку, что беспрестанно облизывает бескровные губы. Будто он месяц шел по безводной пустыне, и сейчас мучим невероятной жаждой.

Эти дерганные, вначале хаотичные движения твари теперь мне понятны. Он действует на инстинктах, надо признать, инстинктах довольно совершенных. Все его движения — это стремление к кратчайшей дистанции удара, интуитивные уклонения и блоки, подкрепленные звериным, нечеловеческим чутьем. А также он как-то просчитывает мои действия до того, как они начались, будто способен видеть сокращения мышц перед началом движения. Не только видит, но и успевает проанализировать их.

Нет, анализ — очень громкое слово. Оно подразумевает выводы и выстраивание системы. Тут же этого нет и в помине. Зверь видит — зверь действует. И надо сказать, отлично действует! Я бы восхитился, если бы это не меня хотели сожрать. А что меня хотят именно съесть, в этом уже нет сомнений.

Бой длится почти четверть минуты, и я первый раз провожу реальную, а не отвлекающую атаку. Отдача такая, будто даже не по бетонной стене, а в лобовую броню танка постучался. Хорошо ладонью ударил, да еще и по плечу, а так точно бы переломал себе все, что только можно.

«Поправка. Крепость: от двух и шести, до двух и семи».

Этот отчет лишний, не велика разница два и четыре или два и шесть. И так ясно, он как минимум в два раза крепче меня. А я в свою очередь прочнее обычного среднего человека моей расы, веса, роста и возраста в два и примерно сорок пять сотых.

Как плохо-то, у меня в карманах даже ничего нет. Я же просто шел домой. Смартфон, бумажник и ключи — вот и все. Причем ключами бить бесполезно, ЭТО ими даже не поцарапать.

Вновь сонм ударов, оставляющих за собой только бетонную крошку и глубокие выемки в стенах и крыше.

«Регенерация: от десяти тысяч до миллиона от эталона».

Оу! А вот это, как говорила Джей, «пипец кутенку». То есть стой ЭТО смирно, а я его режь ножиком на лоскуты, он заживлять раны будет быстрее, чем я его резать. Это если не войду в боевой режим, конечно.