Владимир Тимофеев - Три кварка 3 (1982-2012). Конфайнмент

— К чёрту, — тихо пробормотал Шура, прикрыв глаза…

— Честно сказать, я не совсем понимаю, на чём основана ваша уверенность?

Подполковник стоял, опершись на открытую дверцу, и делал вид, что рассматривает возвышающиеся над забором деревья.

— Мне сложно это сейчас объяснить, но, поверьте, основания у меня железобетонные.

Сидящий на пассажирском сиденье американец тоже старательно делал вид, что смотрит куда угодно, но только не на коллегу по «ремеслу».

— Ну, и что же вас подтолкнуло так думать? На мой скромный взгляд, шанс, что он позвони́т, процентов тридцать, не больше.

— Позвонит-позвонит, даже не сомневайтесь. И чем ближе контрольное время, тем вероятность выше. А подтолкнул к этому сегодняшний разговор с Клио. До него у меня ещё были сомнения, но после их попросту не осталось. У Клио есть цель, цель совершенно конкретная и, главное, выполнимая, и она от неё не отступит.

— Не знаю, не знаю, — покачал головой Свиридяк. — Мне кажется, это не та цель, на которую клюнет Селфер. Он всё же мужчина, перед ним такие задачи, если стоят, то наверняка не на первом месте.

— Ой, не скажите, Степан Миронович, не скажите, — усмехнулся партнёр. — Пока молодой, да, не на первом, но с возрастом все на это начинают смотреть по-другому.

— А если мы всё-таки ошибаемся? А вдруг он совсем не тот, про кого мы думаем?

— Да даже если и так, что это в итоге меняет? — пожал плечами американец. — Главное, что у него с Клио есть связь, и эта связь тянет их друг к другу на уровне подсознания. Это, если хотите, инстинкт. Базовый, как говорил старина Фрейд, а он, как известно, на этом деле собаку Павлова съел.

Подполковник поморщился.

— Вам бы всё шутки шутить, а между тем Клио нам так и не объяснила, как она собирается получить то, что хочет.

«Юрий Павлович» неожиданно рассмеялся.

— Однако, Степан Миронович, вы меня удивляете. Ведь это же проще пареной репы.

— Признаться, я вас не понимаю, — дёрнул щекой Свиридяк.

— Но это и вправду элементарно, — развёл руками партнёр. — Просто Клио надеется обмануть нас, ни больше, ни меньше.

Степан Миронович ненадолго задумался.

— Что ж, возможно, вы правы, но всё равно: я никак не могу понять, как она собирается это сделать?

— Как именно она собирается нас обмануть? — уточнил «Юрий Павлович».

— Да.

— А какая, собственно, разница? Наша задача не в том, чтобы не дать ей нас обмануть, а в том, чтобы…

— …использовать её игру в наших целях, — догадался, наконец, Свиридяк.

— Абсолютно верно, — кивнул собеседник. — Пускай она думает, что обман удался́. В конце концов, сегодня мы ей нужны больше, чем она нам.

— Спорное утверждение, — хмыкнул Степан Миронович.

— Сто против одного.

— Докажите.

— Ей надо заполучить не только самого Селфера, но и его техбазу. Только тогда её план может реализоваться на все сто процентов. Селфера она безусловно получит, и мы ей в этом поможем, но что касается техники… Как только в наших руках окажется техническое оборудование, условия будем ставить мы, а не Клио.

— И она это понимает, — закончил «чекист». — Что ж, вы меня убедили. Будем действовать, исходя из этих условий.

— У вас есть, кому поручить эээ… — неопределенно покрутил пальцами «Юрий Павлович».

— Есть. Квалификация так себе, но других я, увы, привлечь не могу.

— Я помню, мы это обсуждали. Ладно, за неимением гербовой будем писать на простой.

— Это верно. Деваться нам некуда…

Воскресенье. 19 декабря 1982 г.

Даже не знаю, спал я сегодня или не спал?

Этой ночью меня мучили не кошмары, а воспоминания.

О том, что когда-то было и, возможно, уже никогда не случится.

Шура, конечно, гений, но ведь и гении иногда ошибаются. Кто знает, может, его утверждение, что мы будем помнить обе реальности — ту, что сейчас, и ту, что была в прошлой жизни — всё это просто гипотеза, а проверить её он как раз и решил в сегодняшнем эксперименте. Получится — хорошо. Не получится — чёрт с ней, с гипотезой, другую придумаем…

Ему здешнему хорошо. У него другой жизни не было. А тому, который остался в будущем, в голову не заглянешь. Поэтому и приходится напрягать свою, прикидывать варианты и мучиться в ожидании. Вроде и скоро уже, а время тянется, словно его приклеили к невидимому циферблату, да так, что не оторвёшь.