Граниил Орлов - Фонтан [litres]

Он метнул копьё, но оно пролетело мимо Ганнибала, после чего Масинисса, громко и истошно рассмеявшись, повернул своего нумидийского жеребца обратно к реке, в долине которой добивали последних карфагенян.

Масинисса отпустил Ганнибала, решив, что тот не заслуживает убийства. Лучшим наказанием для него будет продолжать жить.

Робкие золотистые лучи солнца с осторожностью и любознательным блеском прилегли сверху на последних страницах в дневнике.

Слэйну этой ночью вновь плохо спалось.

За несколько дней, проведённых в одной пещере с загадочным старцем Иммануилом, ему удалось полностью прочесть дневник Григория Рощина. Иногда по утрам приходила Женева, и они отправлялись на речку, ловили рыбу, и он задавал ей различные вопросы. Оказалось, что после аварии, произошедшей сразу после новогоднего представления в Музее восковых фигур, Колосов пробыл в коме двадцать пять лет, и за это время созданные им големы во главе с Рудаком и Исаковским захватили весь мир и переместили свой главный штаб на другую сторону океана – в Америку. Когда он «пришёл в себя» ему придумали новую историю жизни.

Так он стал Брюсом Слэйном.

Женева резко уходила от темы Рощина и Каминской, которые, как думал Слэйн, были её родителями.

Вообще, её поведение настораживало: резкие перепады от радости и счастья к ненависти и грусти наводили на мысль, что этой молодой девушке пришлось пережить много страшного за свою жизнь.

Ещё более изумлял Слэйна старец Громм, который был именно тем писателем из дневника, который придумал сюжет постановки и закончил работу Марины про Ганнибала.

Он прежде всего был молчалив и постоянно пребывал в глубокой медитации, что часто раздражало Слэйна.

Сумасшедший старик, думал он про себя, но при этом поражался религиозности этого необычного человека. Он проследил, что старик выходил из своего оцепенения каждую ночь, в одно и то же время. Он тихонько покидал пещеру и направлялся к реке, там зажигал костёр и начинал делать непонятные вещи: танцевать, играть в бубен и дико смеяться.

А потом утром он приходил обратно и вновь впадал в своё необычное состояние.

Прочитав и изучив дневник, Слэйн решил однажды ночью проследовать за Громмом и понаблюдать за ним.

«Он же должен чем-то питаться и пить воду, наверняка набивает себе брюхо на берегу. А может у него есть энергены собственного производства», – думал он и медленным шагом двигался за старцем, который использовал для освещения зажжённый факел.

Как только Громм подошёл к берегу, он прежде всего разжёг костёр. После чего взял небольшой котелок, запрятанный в кустах, положив туда несколько больших кусков застывшей сосновой смолы, стал её растапливать. Слэйна удивил тот момент, когда старец, подойдя к берегу, стал что-то подтягивать к себе, через мгновение рядом с ним оказалось каноэ весьма внушительных размеров. Он деловито перевернул его и стал покрывать смолой, используя самодельный тряпичный валик.

«Завтра ночью наверняка будет использовать этот валик как факел», – подумал Слэйн и стал переминать затёкшие ноги.

«И как только у него выходит сидеть в одном положении по двадцать четыре часа в сутки», – продолжая размышлять, он даже и не заметил, как случайно сел на что-то острое.

– Ааай…Что это?! – воскликнул он от боли и выбежал из кустов.

Громм продолжал молчаливо и усердно покрывать слоем смолы днище каноэ.

Колосов осмотрел палкой кусты, затем взглянул на исколотое место чуть ниже бедра и с нетерпением посмотрел на старца.

Наконец, он не выдержал и, подойдя к нему, сел рядом и стал рассказывать про то, что с ним случилось неделю назад, про жизнь до этого, про жену Джениффер, доктора Мэйса. Всё это время он периодически смотрел на лицо старца, будто пытаясь уловить в его чертах что-то знакомое.

Рассказав о себе, он принялся задавать вопросы старцу, но тот продолжал заниматься своим делом. Иногда он замечал, как старец брал в рот несколько длинных семян.

– Неужели вы питаетесь только семенами? – спросил Слэйн и сразу же добавил, с задумчивостью смотря на пламя костра:

– А вот в том мире каждому человеку нужен энерген, если его не будет, то смерть. Но в наших энергенах содержится ресурс миллионов таких семян, я не понимаю, вы волшебник?

И после сказанного, вновь не получив ответов, он просящим взглядом уставился на старца и вдруг, не выдержав, дёрнул того за конец чадры и прокричал:

– Эй! Ответьте мне наконец!