Ростислав Марченко - Жизнь под крылом смерти...

Мне, конечно, добровольно никто ничего не отдаст, но это не страшно — вместо повестки на суд долгий и неправедный, я «Вепрей Бир — Эйдина» во фьеф приведу. Наемные роты в этом мире, в конце концов, и существуют для решения подобных имущественных разногласий с попутным уменьшением уровня влияния бюрократии в социуме. И что немаловажно, в данном конкретном случае без вмешательства в процесс окрестного дворянства. За исключением родственников и ближайших союзников семьи этого говнюка разве что. Честный договор есть честный договор, ради его нарушения посторонним бесплатно умирать глупо.

— Желания примириться, у вас двоих нет. — Ан Штальма, видимо привел в себя именно наш конфликт.

— Отнюдь. — Пожал плечами я. — Когда фер Ларт склонив голову и встав на колени, принесет мне свои извинения, я их, конечно, приму.

Взгоготнувшего фера Ларта этим вывести из себя, впрочем, не удалось. Одно только благородное дворянство из его подчиненных взбесилось. А вот кнехты, как это ни странно, были само спокойствие. Причем и его собственные люди в том числе.

— Фер Конан, этот обнаглевший нишеброд дожил до своих лет только попустительством Великого [32] Под «Великим» подразумевается Тир. . Его удача, когда нибудь должна была истощиться.

— Вы рискуете ошибиться буквально во всем, фер Ларт. Вот я мог бы предположить покровительство Ледяной Госпожи, а не попустительство ее брата. — Мягко поправил того безопасник.

Фраза проняла буквально всех. В глазах наглеца появились сомнения, по зубам ли он себе дичь выбрал, благородные господа притихли, а кнехты откровенно занервничали, ибо мракобесие — это зло. Информация обо мне как о «Меченом Хелой» среди наших союзников до сего момента определенно не разнеслась.

— Так он ещё и хеленит? — Яйца у моего врага, безусловно, имелись в наличии.

— Фер Вран не нуждается в запретных практиках. Предлагаю вам принести друг другу извинения и пожать руки. — Вздохнул ан Штальм, морщась от боли в шее. — Скрывшиеся от нас упыри будут рады склоке среди преследователей.

— Я простил бы необдуманные слова, но оскорбления смываются кровью. — Обдумал предложение, но все же продолжил гнуть свою линию мой новый враг.

— Когда барахло, которое некто желает прибрать к рукам лежит в чужом сундуке, а не своем, это, безусловно, оскорбительно. — Хмыкнул я, наконец — то спровоцировав у фера Ларта всплеск эмоций. О подобных мотивах, как и о кунилингусе, в брутальном мужском обществе говорят только с очень близкими друзьями.

Фер Конан поморщился, бросив на него тяжелый взгляд. Иллюзий по причине конфликта он видимо не испытывал. Да и большинство благородных рыцарей наверняка тоже.

— Как лицо и представитель Императорской власти еще раз предлагаю вам примириться! — В этот раз ан Штальм обратился ко мне.

Мне, впрочем, тоже было плевать на его грозный вид.

— Если я начну прощать людей, возжелавших вывернуть мои сундуки, воры к этому очень быстро привыкнут.

— Вам самому стоило быть вежливее. Этот мотив только ваша фантазия!

— А вот картель, который мы так единодушно договорились составить — нет. — Пожал плечами я. — Секундантом ко мне пойдете? Мне нужен человек чести.

Растерявшийся от такой наглости Конан снова поморщился. В подобных обстоятельствах комплимент, если честно был так себе. Предложение тем ни менее он обдумал, после чего устало махнул рукой.

— Завтра поговорим.

— Мы уже договорились разрешить разногласия не откладывая.

— Потерпите. Как лицо над вами начальствующее на сегодня поединок вам запрещаю. Если посмеете нарушить запрет — всех причастных сгною в крепости. А сейчас возвращаемся.

Появилось такое ощущение, что фер Ларт хочет выматериться. Ага, теперь на опережение сыграть будет непросто, соответственно конфликт становится экономически невыгодным. А вот выйти из него будет проблемой — ибо наговорили мы слишком много, и я о нем в том числе.

— Убедительно, — заключил я.

Враг согласно кивнул.

Впрочем, обсуждаемый нами дуэльный договор в любом случае нужно было еще составить, надлежащим образом заверить и подписать. Бумага у меня с собой была, сомнительные юридические формулировки при роте наемников в дополнение к гербовой печати особого значения не имеют, однако если мне дают возможность сделать все так, чтобы комар носа не подточил, то почему бы и нет. Особенно если фер Конан условия нашего поединка заверит.

Ставить свою роспись и печать на договоре ан Штальм отказался, но вместе с Гуином ан Ангером взять на себя обязанности секунданта возжелал. После чего парочка популярно объяснила отбитому во всех смыслах Ларту ан Роуксу какие обязательства предлагаемые мной формулировки могут наложить на его родственников. Сказать, что «если бы взглядом можно было испепелить, меня бы за секунду унесло ветром» значит, ничего не сказать. Толкущихся рядом боевых друзей фера Ларта впечатлило не меньше, но они отнеслись к попытке развода товарища достаточно философски. Кое кто по всему было видать, задумался о перспективах самому провернуть такой трюк.