Александр Иванов - История про одолженную жизнь. Том 3 (СИ)

Нет, я вовсе не желаю ей ни смерти, ни чего бы то ни было подобного. В конце концов, она всего-навсего инструмент в руках «матушки». И если не будет ее, то обязательно будет другая, точно такая же, если не хуже… Нет, я просто ее тихо возненавидел, однако сейчас выражение моей моськи было безмятежным и по-детски наивным (я потратил уйму времени на просмотр снимков и роликов с девочками-подростками, дабы мой образ максимально соответствовал «норме»).

Усевшись аккурат напротив меня, Лера вновь выглядела полностью расслабленной. От напряжения, сковавшего ее буквально десяток секунд назад, не осталось и следа. Она прикрыла глаза, явно получая удовольствие от горячей воды и от гидромассажа.

Я перевел взор чуть в сторону, любуясь красивой подсветкой ванны, и ожидая ответа своей сопровождающей.

— Если подумать, то, пожалуй, давненько…, — наконец ответила та, со все еще закрытыми глазами

Ответив мне, она села ровно, высунувшись из воды по грудь и вновь открыв глаза, разглядывала мое распаренное лицо.

— Тебе, полагаю, хочется получше узнать свою маму? — расслаблено поинтересовалась она

— Лер…, ты же не станешь передавать ей наш разговор? — задавая этот вопрос я уставился в воду, а голос мой стал неуверенным

— Кайа…, тебе же точно известно, что я не твой охранник и не твоя горничная. Женя, твоя мама, приставила меня к тебе с той целью, чтобы я наблюдала за тобой и твоим поведением… И докладывала ей о состоянии твоего ментального здоровья, о том, что ты думаешь, говоришь и делаешь. Твоя мама очень не хотела класть тебя в специализированную клинику, а это, ввиду произошедших с тобой душевных потрясений, был практически единственный вариант. Но Женя нашла иной путь. Для тебя я замена этой клиники, понимаешь? Хотя, знаешь…

Она замолчала, и прикусив губу, посмотрела куда-то сквозь меня.

— …пожалуй, что некоторые наши разговоры вполне могут остаться между нами двоими. Но только некоторые…

— И тебе нравится такая работа? Такая жизнь? — спросил я, плотно сжав губы в этакой полуулыбке, — Жить здесь со мной, наблюдать за мной, практически круглосуточно…

Я сжал кулачек, запустив вверх струю воды.

— Ты чересчур «кайацентрична», — ответила женщина, убрав прилипший к лицу локон, — помимо того, что я приглядываю за тобой, у меня еще немало иных дел. И ты…ты не моя работа, Кайа…

Я с удивлением посмотрел на Леру.

— Я нахожусь с тобой по личной просьбе твоей мамы. Можно сказать, что отдаю ей свой долг…

— Вы подруги? — вновь спросил я, не став уточнять, за что именно она задолжала «матушке»

— Нет, пожалуй, мы не подруги…, — ответила она, отрицательно покачав головой, и затеяла небольшую движуху, в результате которой, уселась прямо рядом со мной.

Настолько близко, что наши тела соприкасались.

Я почувствовал, как краснеют мою щеки, однако, в горячей воде это не было сильно заметно.

Я испытал двоякие чувства. Сильную похоть и не менее сильный стыд. А вместе со стыдом, мне вдруг резко стало некомфортно находиться столь близко с этой женщиной. Последний раз я так стыдился, находясь рядом с женщиной… там.

Хорошо помню тот момент (впрочем, теперь-то я все моменты оттудапомню хорошо, будто все они произошли вот только что). В 16 лет, для получения приписного удостоверения, я проходил в военкомате медкомиссию, и тетенька-хирург из состава этой самой комиссии взяла меня рукой за «кое-что» и с минуту его внимательно рассматривала, обсуждая увиденное с более молодой коллегой. Мне тогда, помнится, хотелось провалиться сквозь землю.

Как и сейчас…

Однако, сейчас ни проваливаться, ни отстраняться от Леры не стал, согнув лишь ноги в коленях и притянув их к груди.

— Но мы с тобой вполне могли бы ими стать, мне бы этого, например, очень бы хотелось…, подругами, я имею в виду, — продолжила она, ласково улыбнувшись мне, после чего аккуратно убрала прядь волос уже с моего лица

Эта женщина умеет быть очень располагающей к себе, этого у нее не отнять… Впрочем, это ее профессиональное качество.

Она взяла мою левую ладонь в свои (я инстинктивно хотел отнять руку, ибо именно на левой ладони был мой искалеченный мизинец, однако, сумел сдержаться).

— Наша с тобой дружба, здорово бы упростила и мою работу, да и вообще…, — сказала она, поглаживая мою руку

Я почувствовал Лерино возбуждение, хотя она очень неплохо контролировала свои эмоции, но…

Но, одно дело возбуждение, и совсем другое… Может ли такое быть, что Лера пытается склонить меня к интимной близости? Да нет, вряд ли…! Кайа ее пациента или что-то вроде. Это аморально. Или все-таки может? Хотя, что я несу? Когда эти люди руководствовались моральными принципами? Уж если они без зазрения совести пошли на то, чтобы накачать меня какой-то наркотой, дабы выяснить, кто дергает за мои ниточки, то…если она решит, что подобным образом сможет быстрее наладить со мной доверительные отношения и выудить ту информацию, что ей нужна (вернее, «матушке»)…