Валерий Гуминский: Наследник [СИ]

— Не было печали, — растерялся Никита и аккуратно разжал кулачок девушки, убирая вилку в сторону. — Значит, детей точно нет? Я имею в виду…. Ну, сама понимаешь!

— Нет, — замотала головой Оля. — Я уговорила дуреху пока не торопиться, даже блокаду поставила, чтобы она не забеременела. Пусть сначала разберется в своих чувствах.

— Что ты сделала? — воскликнул Никита.

Барышев только руками развел.

— С огнем играетесь, девки, — проворчал он без всякой злости.

— Блокаду поставила, — хлюпнула носом девушка. — Настя сама попросила. Теперь беременность не наступит, пока не сниму магический запрет. Ну, это я так назвала — блокада. Суть понятна?

— Да не дурак, понял, — яростно вцепившись пальцами в вихры на макушке, Никита лихорадочно соображал, что делать с этими экспериментаторшами. Ладно, если муж не сообразит, что происходит. А если узнает? Как будет реагировать? — Оля, я сейчас не могу как былинный богатырь мчаться в Хабаровск и освобождать твою сестру от человека, которого совершенно не знаю. Очень много дел за время моего отсутствия накопилось. Пусть еще подождет немного, а? Мне от тебя ответ нужен. Переедешь в Вологду?

— А ты уговоришь Артема Даниловича? — с надеждой спросила Ольга. — Хочу уехать отсюда!

— Уговорю, — пообещал Никита. — Думаю, профессор не откажется лично курировать самую одаренную студентку.

— Ой, скажешь тоже — одаренную, — отмахнулась девушка и улыбнулась. — А что это мы с пустыми бокалами сидим? Никита, поухаживай за сестрой и за дядюшкой! Расскажи лучше о своих детях. Мне интересно, какие способности они от тебя унаследовали!

Ватикан, август 2013

В кабинет государственного секретаря Луиджи Гросси входил с непонятной тревогой. Он только что вернулся с Мальорки, где проводил двухнедельный отпуск с женой и двумя сыновьями. Даже спрашивать его было необязательно, как прошел отдых. Луиджи полностью вкусил прелести морских поездок на яхте; благодаря своим мальчикам увлекся подводной охотой на крупных мясистых тунцов; по вечерам с женой сидел на террасе одного из многочисленных прибрежных ресторанчиков и пил душистое вино, разговаривая обо всем на свете, только не о работе. Потому как знал: стоит допустить мысли о ней — все, отдых становится пресным, а ощущение рутины начинает захлестывать с головой еще задолго до приземления самолета в аэропорту Рима.

Именно эти моменты не любил сорокапятилетний Луиджи Гросси, руководитель секции по иностранным делам в Апостольском дворце. А если быть точнее, очень секретной секции, проводящей очень секретные операции по всему миру. Если граф Борджиа вызвал его к себе, намечается работа, подвластная только спецам Гросси — бывшего офицера, прослужившего в Африканском легионе десять лет. Спецоперации, диверсионные рейды по охваченным межплеменной резней территориям, зачистка самых одиозных вождей, не желающих идти на компромиссы с властями.

Всего хватало с избытком. Трижды ранен, обладатель нескольких наград, подхваченная где-то малярийная лихорадка. Гросси с радостью принял предложение представителя Ватикана занять пост заместителя руководителя секции по спецоперациям. Зато не будет этой изнуряющей жары, бесноватых полуголых аборигенов с оружием в руках! Чего тут гадать? Согласен!

В тридцать два года Луиджи, наконец-то, женился к радости родителей. Умненькая красотка Изабель покорила его сердце сразу и бесповоротно. И родила ему мальчишек-погодков, не откладывая в долгий ящик такое важное для семейного счастья дело.

Все же прекрасно, не так ли?

Сердце, правда, подсказывало, что вызов к государственному секретарю чуть ли не с трапа самолета не окончится добром. Вернее, Гросси могло ждать какое-то задание, не сравнимое с теми, которые в его жизни были.

Красная ковровая дорожка от дверей вела через весь секретариат и упиралась в массивную дубовую дверь с ярко начищенными резными ручками. Возле нее, сложив руки на животе, стоял охранник в застегнутом темно-синем костюме, под которым опытный Гросси разглядел плечевую кобуру. Увидев Луиджи, он отошел от двери, ухватился за ручки и без усилий распахнул створки. Что ж, слуги Борджиа не только с пистолетом умеют обращаться, но и в качестве привратников неплохи.

Рассеянно кивнув, Гросси сделал несколько шагов вперед по натертому до блеска паркету и мгновенно оценил ситуацию. Ему стало слегка не по себе. Помимо Пьетро Борджиа в кабинете находился гроссмейстер-маг Марио Солера, по-хозяйски развалившийся в кресле. В глаза Гросси бросились массивные перстни на его пальцах с затейливыми вензелями, образующими монограмму из букв М и S. Насколько помнил Гросси, Солера никогда не надевал кольца с драгоценными камнями. Только перстни, таящие в себе какие-то уникальные магические заклинания или обычные технические штучки, позволявшие отправлять на тот свет неугодных Ватикану людей. В зависимости от ситуации Солера мог пользоваться как магическими артефактами, так и отравленными шипами, вмонтированными в корпус перстня. И яд. Куда же без самого эффективного орудия убийства? Даже семейство Борджиа, из которого происходил нынешний государственный секретарь, на что были любители создавать яды и травить ими своих противников, признавало за Солера роль искусного интригана-убийцы.