Никита Марков: Инферно

— Сейчас, — послышался голос мамы.

У меня сразу отлегло от сердца.

— Кел, — обратился ко мне Райли, — я — твой отец.

Я опять напрягся.

— Э-э-э… — Некоторое время я был в ступоре. — В смысле?

— Он твой настоящий, биологический отец, Кел, — подтвердил Серхан.

— Эм… дайте-ка переварить, — попросил я.

— Пиздите! — неожиданно выкрикнул Кусрам.

— Опять ты, пушистик… — устало выдохнул Райли. — Объясни, пожалуйста, зачем мне врать? Даже Серхан, вон — подтверждает, что это правда.

— Откуда ему знать? — продолжил спорить Кусрам. — Сейчас Вивьен поднимется — у неё и спросим.

Моя мать вошла в кабинет.

— Так-с, что тут за мероприятие? — спросила она.

— Мисс Горрети, подтвердите, кто биологический отец Келвина, — попросил Кусрам. — Я, блин, изучал этот вопрос так долго, что мне смертельно нужно знать правду.

— Как я тебе и говорила, отец Келвина — Канан Башаран, — сказала мама. — Но, правда, я могу ошибаться, потому что у нас был тройничок, и вообще я плоховато помню — мы пьяные были. Хотя… сейчас, подождите, попытаюсь вспомнить как это было… в общем, мы вернулись в мотель… — Она начала рассказывать.

Хорошо, что я вовремя догадался взглянуть на своё запястье — иначе я бы, наверное, проблевался уже на первой минуте.

— Всё, ребята! — устало воскликнул я. — Что-то в этой сцене уже слишком много спермотоксикоза. Я больше не хочу слышать ни слова о сексе до конца своей жизни. Можно это организовать как-нибудь или нет?

— Конечно, можно, — подтвердил Серхан.

— Мне вообще плевать, кто я — турко-итальянец или американо-итальянец, — махнул рукой я. — Просто избавьте меня от этих рассуждений.

— Но если ты турко-итальянец, то мы с тобой кузены, — подметила Бильге.

— А мне насрать, кузены мы или нет, — опять устало выпалил я. — Давайте уже сосредоточимся на сюжете — что там дальше?

— Говори за себя, Кел, — обратился ко мне Кусрам. — Лично мне интересно узнать, кто в итоге кончил в твою мать.

— На ладонь свою левую взгляни, автор, — напомнил я.

— А чё там, сперма что ли? — Кусрам взглянул на свою ладонь. — Ну и хули? — пожал плечами он. — Тем более — чего ты париться, если это всё понарошку?

Неожиданно прозвучал компьютерный женский голос:

— Внимание! Существа проникли в город!

— Вот чёрт, — произнёс Серхан. — Как это произошло?

Автор.

Итак, перехожу на макро-повествование.

В общем, так получилось, что пока все спорили, осада Нового Рима дала о себе знать. В конечном итоге, твари прорвались в город. Может, это как-то связано с небольшой пробоиной в стене, появившейся ранее из-за «Габриэля». А может, я просто так решил. Имею я право или нет? Конечно же нет, но мне уже всё равно.

Что Райли, что Серхан пришли к мнению, что лидер должен быть один, а потому решили для прикола провести ещё один, последний бой — сыграть в блиц-шахматы с ограничением в десять минут. Проигравший должен добровольно прыгнуть в бассейн с кислотой. Победил Серхан; по крайней мере, в нашей версии истории.

Райли прыгнул в бассейн не колеблясь. Это была истинная смерть — больше его в сюжете не будет.

Жители Нового Рима начали эвакуироваться. Все, кто успевали, поочерёдно набивались в шаттлы и взлетали на орбиту — к Харону-2. Кстати, никого не волновало, почему он так был назван, — они просто физически не могли увидеть мою «тонкую» иронию. Кроме, разве что, Кусрама — но это уже не имеет никакого значения.

План Серхана был в том, чтобы эвакуировать жителей на Хакензе. Однако, когда они прилетели туда, то осознали, что и там твари уже заполонили всю планету — хотя там даже жителей-то столько и быть не должно было.

Кусрам, Хамиил, Шерон и остальные хакензианцы были обескуражены, но, в конечном итоге, попросили Серхана оставить их на Хакензе. Они пожелали умереть на своей родной планете, дав тварям последний бой при помощи аннигиляторов, — Серхан с ними согласился.

Бильге.

— Прощай, — произнёс Келвин.

— Прощай, — со слезами произнесла Шерон.

Они обнялись на прощание. Я подошла к Кусу.

— Прощай, Китти, — произнесла я.

— Иди нахуй, Билдж! — резко отреагировал Кусрам.

— Э, слышь!

— Ладно-ладно, я шучу, — улыбнулся он. — Прощай, моё солнышко.

— Сам ты солнышко, ёп твою! — огрызнулась я.

— Ребята! — обратился Келвин, а затем показал нам с Шерон своё запястье.

— А… — произнесла Шерон и тут же взглянула на свою левую ладонь. — О, чёрт! Чего ж ты сразу-то не показал? Я тут с ума чуть не сошла.