Евгений Нетт - Новая эпоха. Аур. Том 3

Окутавший человека своей силой и прикоснувшийся к его душе, Аур чувствовал, что сейчас ему не лгут. Максимум замалчивают что-то, но чего ещё ожидать от стремящегося сохранить свою ничтожную жизнь слабака? Раздавить такого можно в любую секунду, и раз уж в святилище всё равно подняли тревогу, стоит хвататься даже за такой шанс разжиться искомой информацией.

— Ты столь легко предложил предать… Почему же ваш бог даже не попытался покарать тебя, отступник? — Аур ожидал от бывшего учителя попытки на месте покарать предателя — так, как было заведено среди всех до единого богов в прошлом. Но Зерхан не спешил ни атаковать, ни даже просто являть себя. — Дай мне всё, что содержит в себе правдивую информацию об этом божке. Но помни, что любое лишнее движение, любое сомнение — и твоя голова полетит с плеч быстрее, чем ты успеешь что-то сделать.

Перекинув младшего жреца через всю комнату, Аур оставил его подле немногочисленных стеллажей с книгами, не переставая, впрочем, тщательно наблюдать за каждым действием пленника. Самой очевидной причиной, по которой Зерхан не покарал предателя, было то, что никакой этот жрец не предатель — просто искусный лжец, готовый вверить молодому богу своей нации даже жизнь. Если здесь, в хранилище одного из самых крупных скрытых святилищ есть что-то ценное, то…

В момент, когда в груди человека вспыхнула искра магического пламени, готового вырваться вперёд и сжечь пусть защищенные, но не рассчитанные на божественное пламя книги, Аур оказался подле него — и буквально втоптал моментально ставшее бездыханным тело в пол, предварительно закрыв барьером часть талмудов, по которым жрец собирался нанести удар. В своей наивности, слуга Зерхана собственноручно указал, на что следует в первую очередь обратить внимание. Но даже если это не так, и китаец просто хотел уничтожить здесь всё, времени выбирать не оставалось. Аур опустил ладонь на корешки книг, активировав потребовавшую от него недюженной концентрации заклинание, позволяющее записать и в любой момент, при наличии в памяти этой записи, восстановить книгу из ничего. Магический предмет, как и нечто технически сложное скопировать таким образом было нельзя, но груду бумаги и чернил — вполне.

— Опять… ты… — Не успел Аур толком разойтись, как у раздавленно тела под его ногами дёрнулась голова. Вздохнув, чернокнижник хотел было раздавить и её, так как вести разговоры с Зерханом у него не было никакого желания, но что-то удержало его от этого поступка. — Не только решил отдать родной мир тварям Инферно, но и сам стал одним из них? Ненависть ко мне развратила тебя, или ты изначально был таким…?

— Ты, такой же, как и я, тёмный маг смеешь говорить о ненависти? Не я предал тебя, а ты предал меня. Судьба твоей империи, твоя судьба — всего лишь закономерный итог. Карма, как её называют в этом столетии.

— Я прошу тебя не как учитель и не как бог — как тот, кто вырастил тебя, дал тебе знания и позволил набраться опыта… — Полный горечи голос Зерхана мог бы пробрать кого-то сердобольного, но Аур даже не шелохнулся. Ему давным-давно стало наплевать на то, что несёт некогда бывшее его учителем существо. — Отзови демонов. Уничтожь контракт! Иначе этот мир падёт, в нём не останется ни одного живого человека! И никто, слышишь, никто больше не вспомнит о твоей…

Хруст костей и водянистое хлюпанье слились воедино лишь затем, чтобы утонуть в треске адского пламени, быстро пожравшего тело жреца — и втянувшегося обратно в Аура. Впрочем, Зерхана, поспешившего занять другого мертвеца, это не остановило.

— Демоническая суть обострила твои чувства, ученик? Неужто ты стал столь же слаб, как и в самом начале своего пути? — Процесс уничтожения занимаемых божком вместилищ доставлял Ауру какое-то особое извращенное удовольствие, в котором он просто не мог себе отказать. Тем более, что к этому моменту весь стеллаж был скопирован, а больше чернокнижнику здесь ничего не было нужно. Разве что жизни тех, кто с таким рвением служил его врагу… — Я не знаю, как тебе удалось призвать целые легионы. Не знаю, с каким из высших ты договорился. Но если ты всё ещё любишь её, если тебе дорога память о ней, то ты остановишь всё это.

— Почему ты считаешь, что, приплетая сюда единственного человека, которого я считал достойным жизни, можно добиться спасения для людей… и для тебя? — Сейчас Аур обращался к пятому по счёту жрецу, прибывшему с новой группой — и так же, как и предыдущие, раставшемуся с жизнью. Складывалось ощущение, что все они идут сюда лишь для того, чтобы Зерхан мог переброситься с бывшим учеником парой-тройкой слов. — Этот мир отверг её. Так почему сейчас я должен жалеть его?