Дмитрий Шелег - Кадет Морозов

Несмотря на предчувствие опасности, посещавшее и меня, и Егора Дмитриевича, со мной так ничего плохого и не случилось. Ни на каникулах, ни в самом училище ничего не происходило. Все шло спокойно, в штатном порядке. Мне даже показалось, что после курса молодого бойца наши командиры стали относиться к нам более лояльно, но это, скорее всего, обманчивое впечатление.

Очередной триместр в кадетском училище принес несколько новшеств. К примеру, теперь нам разрешили иметь мобильные телефоны, которые здесь именовались «АНСРС» — абонентскими носимыми станциями радиотелефонной связи. Конечно же у всех кадетов возник вопрос, почему бы не оставить гражданское название, но ответа на этот вопрос мы, к сожалению, так и не получили.

Но — не важно. Главное, что у меня наконец появилась возможность пусть и удаленно, но руководить работой своей компании и общаться с наставником, братьями, сестрами и немногочисленными друзьями. Пусть я и немного мог сказать по столь незащищенной связи, но это хоть что-то, раньше вообще было грустно…

Но даже в этом хорошем деле не обошлось без лишних сложностей.

Оказалось, что мобильные телефоны необходимо сдавать командиру взвода в специальный шкаф с ячейками. А пользоваться этими средствами связи разрешалось только вечером в личное время.

Ну хоть так.

Узнав про возможность иметь мобильные телефон, кадеты заранее приобрели себе по парочке дополнительных гаджетов и играли с командирами отделений в игру «найди, если сможешь».

К сожалению, не все отличались сообразительностью, поэтому нам приходилось заглаживать вину своих товарищей по отделению и взводу, бегая по несколько километров в полном обмундировании.

В общем, после каникул жить стало как-то полегче. Определенно снизилась интенсивность подъемов по тревоге, почти полностью прекратилось третирование личного состава. Но мы все так же продолжали «умирать» на зарядке, на стрельбище и магическом полигоне.

Кроме того, за короткое время я заметил, что помимо Пескова со мной пытается поближе познакомиться или сойтись б о льшая половина нашего курса. Не только представители моего отделения, но и ребята из других взводов.

Лично я никого от себя не отталкивал, как, например, Глинов, который назвал одного из кадетов шутом из-за его родовой способности создавать иллюзии. Видимо, на каникулах родные снова промыли мальчишке мозги.

Ну ничего, такое отношение к боевому братству выгодно, это подтолкнет ко мне еще больше людей, а связи мне нужны. Очень нужны!

Помимо этого я должен был с сожалением констатировать, что мои отношения с Витовтом стали намного хуже. А все из-за оглашения так называемого рейтинга. На котором при всем курсе показали мое количество баллов, а также баллы отстающих.

На самом деле это не очень приятное мероприятие, особенно для тех, кто вошел в пятерку худших. Во взводе и на курсе, разумеется. Худшего и лучшего кадета отделения, кстати, тоже назвали. Не знаю, что чувствовали некоторые мальчишки, но мне казалось, что иногда я слышал скрежет зубов. И искренне надеялся, что эта злоба — не по отношению ко мне.

Все же быть лучшим и на голову опережать стремившегося за мной Витовта и еще парочку ребят совсем нехорошо. Так можно сразу ополчить против себя многих нейтрально настроенных мальчишек, а особенно наследника престола.

Но что самое поганое, этот парень мне нужен, действительно нужен, и не только как представителю рода Морозовых, но и как молодому бизнесмену, решившемуся играть во взрослые игры, которому не помешает прикрытие имперского рода, а значит, в скором времени, хочется мне или нет, придется налаживать отношения с наследником.

— Сегодня у нас новый предмет, — произнес идущий рядом Огнеяр и пояснил: — Продвинутая демонология. Слышал о такой?

— Только то, что она есть, — ответил я. — А что?

— Мне сказали, что ее ведет начальник училища и что предмет будет ну очень полезным, — пояснил Годимир.

— Тогда давай поторопимся, не хотелось бы опаздывать на занятия к такому строгому преподавателю, — ускоряя шаг, произнес я.

Начальник кадетского училища — архимаг Грозовой Алексей Николаевич — к моменту нашего прибытия в аудиторию уже находился там. Он, скрестив руки на груди, стоял у окна и внимательно наблюдал за тем, как кадеты разных взводов заполняют пустые парты.

Дело в том, что сегодняшнее занятие проходило не в обычных классах, где подразделения располагались повзводно, а в так называемом лекционном кабинете. Указанная аудитория представляла собой амфитеатр с уходящими вверх партами. Для лучшего обзора и наглядности, надо полагать. Между первыми партами и столом преподавателя оставалось довольно-таки большое расстояние — около четырех-пяти метров. На стене располагалась внушительных размеров доска, а над потолком крепился проектор.