Андрей Рымин - Вслед за Бурей. Дилогия (СИ)

— Может, лесом шли, не тропой, следы укрывали? — растерянный Гамай нес явную чушь.

— Ага, по деревьям, как белки. Не говори ерунды! — Трой открыто злился, — Я так и знал — промедлили, не успели вовремя сдернуть! Теперь все…

— Как все?! Там же дети, женщины… Неужто всех пережрали?! — Гамай начал потихоньку белеть от ужаса.

— Вы, как хотите, а я иду в поселок! — Кабаз в отличие от здоровяка, наоборот покраснел. — Нужно все выяснить. Может, кто жив? А может, все-таки ушли, да не к Медведям.

— Всем идти нельзя. Если схватят, кто Племени весть доставит? — Трой снова гнул свою линию. — Яр и родичи должны знать, где Орда — это превыше всего. Один пойдет. Нужно кинуть жребий.

— Не нужен жребий, я пойду! — отчаянно смелый Кабан откликнулся на вызов мгновенно. Расчет Тигра сработал.

Трой и Гамай засели в кустах у ручья, а третий охотник, крадучись двинулся в сторону поселка. Условились прождать два часа, потом уходить. Селение рода Орла было совсем уже рядом, в какой-то миле, но времени взяли с запасом, понимая, что осторожность сейчас важнее спешки. Укрытие выбрали не случайно — вода, если придется удирать, должна скрыть следы. Сто ярдов по ручью, и не один зверь ни учует.

Время, отведенное на разведку, прошло. Кабаза все не было. Трой, уже теряя терпение, порывался бежать, но Гамай не пускал, продолжая ждать чуда. Вдруг впереди замаячил, быстро приближаясь, знакомый силуэт. Медведь было собрался выскочить из кустов навстречу, но Трой удержал. И не зря. На приличном пока расстоянии от убегавшего парня, выдавая себя периодическими рыками и топотом многих лап, летела погоня.

Юноша все приближался, и становилось понятно — он движется немного в сторону от укрытия товарищей. Пробегая от заветных кустов в паре десятков ярдов, Кабаз успел прокричать:

— Многие живы! Нужно спасти…

Большего парни не разобрали, обреченный храбрец уже пронесся мимо, уводя преследователей за собой. Прижавшись к земле, замерев, охотники ждали, когда враги, пробегавшие совсем рядом, не скроются из виду, и только потом, что есть силы, захлюпали ногами по воде, спасая свои жизни и важное для Племени знание, доставить которое до родичей предстояло во что бы то не стало. С Кабазом же юноши мысленно уже распрощались — вслед за героем промчались четверо длиннохвостых тварей и, что гораздо хуже, два рогача со своими наездниками. Уйти от такой компании, не говоря уже о том, чтобы отбиться, совершенно не представлялось возможным, и парни неслись во весь дух, стараясь сделать жертву товарища не напрасной.

— Морлан, ты, что ли? — навстречу выходящему из леса отряду бежал какой-то охотник.

— Вы что здесь делаете? Всех у Змей собирают.

— Да знаю я. Здорова, Линар. Решили этим путем пойти, он ненамного длиннее. Вдруг вашим помощь какая нужна… — командир лучников уже признал в мужчине своего старого знакомца.

— Да уж какая тут помощь… Видишь — ушли все. — Линар обвел рукой опустевший поселок, — Так что топайте к Змеям, там вас, поди, заждались уже. А мы тут, с Яликом, гостей встречаем. Вот тока они пока не торопятся, и слава богам, дают нам время силы стянуть. Яр застращал — мочи нет. Сидим в кустах и дрожим, аж ветки трясутся. Как твари покажутся, я сразу дерну вслед за вами с докладом, так что не задерживайтесь. Если силы остались, прибавляй ходу. Мудрейший дюже торопит… — словоохотливый Линар, активно подгонявший Орлов, старался говорить уверенно, но было видно, что нервы его на пределе. Была бы воля — с радостью ушел бы вместе с лучниками.

— Идем-идем, не переживай так. Поди, спать не уляжемся. Спасибо Яраду, силушкой не обидел. — суровый с виду, Морлан внутри был очень доволен. Не понравившийся мастеру лука изначально, самовольный план Эльма с треском провалился. Теперь можно было спокойно отправляться под начало Яра, а он уже разберется, что дальше делать. На то он и Мудрейший.

Отряд, не останавливаясь, продолжил свое движение на север, вдоль самой реки.

До самого вечера практически ничего не менялось. Зубастые твари по-прежнему несли караул вокруг поляны, а люди сидели в центре. Первый неодолимый ужас прошел, и уставшие родичи, поначалу стоявшие на ногах, начали опускаться поближе к земле. Многие так и вообще улеглись. Малые дети, не вынеся напряжения дня, обняв матерей, всхлипывая, пытались дремать. Слезы в женских глазах уже высохли — силы нужны и на горе. Только некоторые продолжали безутешно рыдать, оплакивая своих родных, но тихо, вполголоса.