Алексей Свадковский - Время перемен

– А стоит ли? – голос Саа-Шена подобно острому клинку разрубил монотонное течение беседы. – Лидер допустил ошибку, так пусть платит, почему мы должны тратить ресурсы клана на его спасение? Из-за его просчета погибло двенадцать наших бойцов, и Биржа наемников больше не желает с нами работать после гибели всех, кого мы там наняли, – распаляясь и теряя контроль, обычно сдержанный ю-а-нти даже вскочил с кресла. – А это ввязывание в противостояние кланов сейчас, когда мы только-только обрели Знамя и дом?! Нужно не лезть в новые войны, а выждать время, собрать силы, привлечь новых бойцов, чтобы укрепить свои позиции! Вместо этого в угоду интересам главы мы растеряли даже тех немногих, кого сумели собрать. И как я должен привлекать новых Игроков, если мы умудрились потерять стольких меньше чем за цикл?! Шепчущий торопится и допускает ошибки, так пусть же он за них и отвечает, а не все мы!

Аху, раскрыв рот, непонимающе смотрел на разгневанного ю-а-нти: он никогда не видел его таким. Обычно спокойный и сдержанный, сейчас змей был похож на разбуженный вулкан, в котором клокочет лава, а слова подобны кускам раскаленной магмы.

В сознании главного алхимика в принципе не укладывалось то, что ему говорил первый помощник лидера Дома: слова просто не доходили до разума, ускользая прочь. Губрин вырос в закрытом обществе, где традиции подчинения и уважения были неотъемлемыми спутниками от рождения и до смерти, где каста и семья определяли всю дальнейшую жизнь, а глава клана являлся живым воплощением бога на земле. Его воля была неоспорима, и тот единственный раз, когда Аху пошел против вековых традиций, открыл ему путь в Игру Хаоса.

Он тогда сбежал, спасая свою жизнь, вместо того, чтобы сохранить честь – умереть, приняв удар клинком от рук победителей, уничтоживших его клан. Ритуальная казнь должна была очистить территорию от проигравших, дав жизненное пространство тем, кто сумел одержать победу. Все слуги проигравшего клана обязаны были разделить судьбу своих хозяев, но умирать, еще даже не начав толком жить, когда тебе не исполнилось и двенадцати зим – это так не справедливо! Ведь он не совершил ничего плохого, был добрым и верным слугой, всегда делал все, что ему говорили, а в награду за это должен расстаться с жизнью?!

И Аху сбежал, отбросив родовую честь и приняв клеймо изгоя. Врата Хаоса нашли его на третий день, когда он, проклиная судьбу, рылся в помойке в поисках хоть чего-нибудь съедобного. Враги даже не стали его разыскивать, предоставив возможность сдохнуть самому. И когда перед бывшим слугой открылся портал, маня к себе и зовя, рассыпая обещания силы и власти, он это воспринял не иначе, как милость Сеттис, сжалившейся над одним из своих детей.

Игра не была милостива к нему, щедро подарив много боли и страданий, пока он не нашел своих: Владыка, раненый сейчас, дал ему защиту и знания, помог обрести смысл, семью, а теперь еще и дом, о котором они все так мечтали. И ему предлагают его предать?!!!

– … Тебе даже делать ничего не надо: вывезем главу в Город-в-Пустоте, когда найдем мастера ритуалов – сомневаюсь, что нам согласятся помочь жрецы светлых богов – а там ты всего лишь ослабишь действие препаратов, сдерживающих яд, и отрава сама все сделает за нас, добив его. Обещаю, что справедливо разделю его карты с тобой, а потом и власть внутри Дома – станешь моей правой рукой. Хозяин подвоха не почувствует: сейчас он ослаблен как никогда и почти не приходит в сознание…

Заметив, что губрин все это время молчит с отсутствующим выражением лица, ю-а-нти наконец-то отвлекся от описания своих планов и обратил на него внимание:

– Ну, чего молчишь? – требовательно спросил Саа-Шен алхимика, вновь прикрывшего глаза. – Ты что, спишь?! – змей разгневанно схватил соклановца за плечо и сильно потряс.

– Нет, – Аху открыл глаза, равнодушно посмотрев на ю-а-нти. – Я представлял, что сделает с тобой Владыка, когда вылечится. Пока мне больше всего нравится вариант скормить тебя живьем червям-мозгоедам, а потом, на последней стадии, вылечить и придумать что-нибудь еще. Нам больше не о чем с тобой говорить, предатель, покинь этот дом в течение часа! – резко развернувшись, он быстро пополз к выходу.

– Постой, Аху! – слова предателя ткнулись ему в спину, но это был лишь прах, не стоящий внимания: Саа-Шен стал для него пустым местом, более не имеющим значения. – Я сделал это по приказу Владыки. Перед тем, как впасть в спячку, он поручил мне проверить так всех старших офицеров нашего Дома, чтобы выявить возможных предателей.