Люси Сорью - Стигмата

На что они могли надеяться? У них не было ни электронной борьбы, ни разведывательных средств — их дроны были сбиты ещё до начала пальбы, ни инфовойны, в которой якобы были так сильны галактиды. У них не было даже бронекостюмов, а значит — щитов, брони и мобильности. И, что самое главное — не было сенсоров.

Главным преимуществом рефлексных бронекостюмов была их способность собирать, принимать и передавать информацию обо всём на поле боя. Но информацию сначала нужно было обработать. Низшим существам вроде галактидов, или даже вроде швали из регулярной армии, для этого нужны были экспертные системы. Истинным вавилонянам достаточно было самих себя.

Машина не могла сравниться с возможностями человеческого разума. Хяакоони и его бойцы были живым олицетворением этой истины. Их разум был самой совершенной экспертной системой.

Могли ли низшие существа, лишённые этого, противостоять им?

Хяакоони оскалбился.

Конечно же, нет.

В его сознании вдруг возникла новая тревожная отметка, и Хяакоони обернулся, пригнувшись к вогнутой крыше, сжавшись в пружину. И остолбенел.

Тяжёлая бронированная крышка на одном из подземных ангаров, выстроившихся вдоль посадочной полосы, с грохотом отскочила в сторону, встав на стопор, и оттуда взмыл тёмно-серый силуэт.

Округлый фюзеляж с двумя гондолами двигателей. Короткие крылья, расставленные в стороны. Длинное жало главного орудия, торчащее под брюхом, между двух снопов яркого белого сияния гравитационной подвески.

Истребитель.

***

Ветер. Воздух. Дым. Глядя на развернувшуюся вокруг панораму, Фон ощущала их так ясно, будто ветер касался её кожи, а дым щекотал её ноздри. Сенсоры истребителя улавливали каждое движение ярко-красных силуэтов, рассыпавшихся по территории авиабазы, между складов, внутри казарм, вокруг командного пункта. Бетонная тарелка диспетчерской была словно надкушенной сбоку.

Она почувствовала лучи радаров и лазеров целенаведения, разом ударивших в неё. Её губы дёрнулись в снисходительной усмешке. Против фронтального щита истребителя всё, что могли противопоставить ей вавилоняне, было бесполезно.

Фон неосознанно двинула пальцами. Ствол главного орудия, висевший под брюхом истребителя, дёрнулся следом за ней. Перед её глазами зажглось перекрестие прицела; данные целеуказания пробежали через её мозг. Она обернулась, наводя прицел на командный пункт, и хмыкнула. Командный пункт был самым высоким зданием на поверхности авиабазы: даже колпаки посадочных радаров были пониже.

Её палец скользнул по контакту.

Яркий белый луч вспыхнул в воздухе на доли секунды, и командный пункт взорвался.

***

Лейтенант Хяакоони успел скатиться с крыши, приземлиться, растопырив руки, и отпрыгнуть назад за три секунды до того, как истребитель выстрелил, и бетонное здание командного пункта взорвалось изнутри. Ударная волна подхватила его и швырнула на землю, заставив катиться кувырком. В шлемофоне вспыхнула статика. На мгновение Хяакоони оглох и ослеп, когда сенсоры бронекостюма отключились, спасаясь от перегрузки.

В мозгу пульсировал красным тревожный сигнал перегруженного щита. Ему вторил ярко-оранжевый зуммер перегрева. Беспокойно потрескивал дозиметр бронекостюма.

Изображение восстановилось, и информация хлынула обратно в его сознание. Пошатываясь, лейтенант встал на ноги, машинально подхватывая винтовку… и замер, глядя на выжжёную землю вокруг почерневшего обломка стены там, где только что стоял командный пункт авиабазы. К небу поднимался столб поднятой взрывом пыли.

Стену ближайшей казармы вмяло внутрь; Хяакоони повезло, что он не впечатался в неё, иначе его бы засыпало обломками. Чуть поодаль, перевернувшись вверх колёсами, лежал отброшенный взрывом БТР.

Хяакоони был истинным вавилонянином, солдатом человечества в неизбежной войне, выше и совершеннее обычных людей — а тем более недочеловеческой мрази, отрицавшей саму истину Вавилонии. Он не боялся. Он не должен был бояться.

Но сейчас по его спине пробежала дрожь, а желудок скрутило узлом. Его словно пригвоздило к месту здесь, на краю выжженой земли.

Медленно, боясь сделать резкое движение, Хяакоони обернулся назад.

Истребитель висел над пусковой шахтой, удерживаемый белым сиянием гравиподвески. Хяакоони показалось, что узел сенсоров на носу тёмно-серого монстра смотрел прямо на него — холодным и безжизненным взглядом камер и тепловизоров.