Эми Кауфман - Восход Авроры

— Странно…

Тайлер откидывает волосы со лба и садится. Он снова весь такой из себя деловой, хотя я знаю, что у него, как и у меня, куча вопросов.

— Верно, — говорит он, наклоняясь, чтобы стереть невидимую грязь со своего безупречно начищенного ботинка. — Кэл, мне нужна стратегия на случай если мы встретим враждебно настроенных сильдрати. Скар, мне нужны дипломатические варианты с беженцами. Зила и Финиан, вы изучаете систему Сагана. У нас есть шесть часов. Приступайте к работе.

— Что на счет меня? — спрашиваю я.

Тайлер бросает на меня взгляд и его бровь с крошечным шрамом взмывает вверх, а губы изгибаются в чертовски бесячей улыбке.

— Продолжай лететь, Ноль.

Только ты и я, Тайлер.

Пялимся друг на друга через барный столик и все те пустые стаканы.

Мы знаем друг друга с пяти лет.

Я поворачиваюсь к своему пульту управления и ввожу наш курс.

— Да, сэр, — выдыхаю я.

Лучшие друзья навеки, верно?

Песня всегда одна и та же.

Прошло два часа с тех пор, как мы выбрались из Складки рядом со станцией Саган. Девяносто минут просто с тех пор, как беженцы сильдрати на борта начали переговоры. Минута с тех пор, как Скарлет Джонс сообщила, что на борту их корабля есть член Каббалы Воинов. Десять секунд, как защитная сеть Сагана нацелила на нас свои ракеты.

Люди — идиоты. Иногда благонамеренные. Но все равно идиоты.

— …И я уважаю это, сэр, — говорит Скарлет Джонс, стараясь не обращать на огромный ЗНАЧОК РАКЕТЫ, мигающий у нас на дисплеях. — Но легионер Гилрайт наш боевой специалист. Если мы хотим полностью изучить вашу защиту…

— Ни один член Каббалы Воинов не ступит на эту станцию, пока я здесь Первый Ходок! — приходит ответ. — Клянусь духами Пустоты!

Я рассматриваю голографическую проекцию, с которой разговаривает Скарлет. Танет Лариэль Аммар здесь старший, судя по виду, ему не меньше двух столетий. Его кожа испещрена мелкими морщинками, а блеск в глазах с возрастом потускнел, на его лбу знак Каббалы Ходоков. Глиф, который напомнил мне о матери. Как же далеко я от дома.

Во всяком случае, того, что от него осталось.

Другие расы считают нас, сильдрати, высокомерными и отчужденными. Что мы прячем свои чувства за ледяными стенами и стальными взглядами. Танет ясно дал понять, что возмущен моим присутствием. Его фиолетовые глаза сияют от ярости, когда он говорит, и румянец гнева окрашивает кончики его ушей.

Тайлер Джонс умоляюще вскидывает руки, пытаясь успокоить его.

— Первый Танет, легионер Гилрайт — член Легиона Авроры, и я могу…

— Он Порождение Войны! — рычит Танет. — Ему здесь не рады!

Я смотрю на своего командира отряда и прикусываю губы, чтобы скрыть рвущиеся наружу слова.

Прошло два года с тех пор, как закончилась война между Сильдрати и Террой. Двадцать месяцев с тех пор, как я на все протесты матери попытался построить новое будущее в качестве члена Легиона Авроры. Я учился среди землян. Жил и работал вместе с ними. И я до сих не пор не понимаю их. Они как дети. Самая молодая раса галактического населения. Забывчивые в своей добродетели. Твердо убеждены, что любую проблемы можно решить достаточным количеством веры, или упорным трудом, когда же они терпят поражение — пулями. Но они не видели, как солнце умирает. Люди горят. Миру приходит конец. И они пока не знают, что не все на свете можно исправить.

— Быть может, пойдем на некий компромисс? — Скарлет предлагает Танету, проводя рукой по своим огненным волосам. — Если вы позволите легионеру Гилрайту войти в грузовой отсек, чтобы он доставил медикаменты, то остальные займутся бортовыми системами Сагана.

Хмм.

Я смотрю на человека, которая говорит от моего имени.

Умная.

Первый Танет молчит, задумчиво нахмурив брови.

— Честно говоря, сэр, чем быстрее мы выполним работу, тем быстрее исчезнем с ваших радаров, — уверяет его Тайлер Джонс. — Даю вам слово, легионер Гилрайт будет следовать всем протоколам, пока мы находимся на станции Саган.

Сузив глаза, смотрю на человека, который должен быть моим командиром.

Доверчивый.

Несмотря на все дипломатические заверения, я не верю, что Танет согласится. Сильдрати древний и благородный народ. Воины, ставшие последователями Звездного Истребителя, отказались от мира с землянами, назвав себя Несломленными в своем высокомерии. Даже те из нас, кто согласился на перемирие, все еще считают, что договор уязвил нашу гордость. Несмотря на то, что мы — сильдрати, недалеко ушли от того, кем были когда-то, мы не принимаем милостыню от других. Особенно от тех, кто лишь сотню назад сделал первые неуверенные шажки сквозь Складку.