Грэм Макнилл - Долг Ордену

– Так, значит, Грендель мертв? – уточнил он. – Что ж, это избавляет меня от необходимости убивать его.

Он рванул руку назад, забрав меч, и в ответ впечатал кулак в лицо Уриэля. Это было похоже на удар дредноута, и тот отшатнулся. Хонсу выдернул меч из руки, поверхность которой заколыхалась словно ртуть, затягивая рану так, будто её никогда и не было, и швырнул клинок в дальнюю часть гробницы.

– Всё время ты пытаешься устроить дуэль, – сказал Хонсу. – Я ведь говорил, что не стану так драться.

– Да, ты заставляешь других сражаться вместо себя. Всякий раз погибают другие, – процедил Уриэль сквозь сломанные зубы и кровь.

– Лучший способ остаться в живых, – сказал Хонсу, ударив кулаком по более слабой броне на животе Уриэля. Пластина треснула, но древние доспехи брата Амадона держались крепко. – Ты обязательно должен попробовать это. Как-нибудь в другой раз, но, к сожалению, никакого другого раза у тебя больше не будет.

Жилистая, но мускулистая рука обхватила горло Хонсу. Тот отклонился назад, и Уриэль узнал татуировку ворона на дельтовидной мышце нападавшего. Железный Воин легко сорвал руку Ваанеса со своей шеи и выдернул его из-за спины. Всё ещё держа руку Ваанеса, он бросил Гвардейца Ворона на землю и наступил ногой ему на грудь.

Здесь наши пути разойдутся, Ваанес, – сказал Хонсу. – Давай посмотрим, как ты полетаешь теперь.

С ужасающей легкостью Хонсу вырвал руку Ваанеса из сустава. Кровь хлестала из растерзанного плеча, алые брызги полетели на остатки гробницы Вентана. Ваанес взревел от боли, но его крик оборвался, когда Железный Воин раздавил его незащищённый торс. Костяной щит, прикрывавший внутренние органы Ваанеса, раскололся, и длинные, похожие на кинжалы осколки рёбер пронзили его сердца и легкие.

Уриэль бросился на Хонсу, но тот ожидал атаки. Он схватил Уриэля и крутанулся, используя его собственный импульс, чтобы впечатать нападавшего в ближайший саркофаг. Уриэль почувствовал, как что-то в его теле сломалось, но сдержал крик боли.

Хонсу навис над ним, когда с гулким эхом орудия таинственных нападавших свалили ещё одну группу Железных Воинов. От взрыва разлетелась гробница рядом с Уриэлем, и Хонсу пригнулся, когда их окутала метель каменных осколков. Из дыма появилась гигантская фигура в сине-чёрных доспехах. Это был гигант с золотым болтером в руках и вздымающимся изумрудным плащом за спиной.

Он выстрелил всего один раз, и Хонсу вскинул руку в попытке защититься, но был сражен невероятной силой удара. Он врезался в землю и перевернулся набок. Кровь полилась из огромной раны на груди. Уриэль попытался подняться на ноги, но боль была слишком сильной. Гигантский воин наклонился к нему, и Уриэль почувствовал жар, словно пламя, медленно струящееся по пластинам его доспехов, было лишь слабым проявлением адского пекла, бушевавшего внутри.

Уриэль взглянул сквозь визор гиганта, увидев там сияющий лазурный свет, который говорил о древнем героизме и благородных подвигах, превосходящих всё, что мог объять его разум. Этот воин был непохож на других, пришедших им на помощь, потому что его доспех сохранил следы прежних знаков отличия, золотые накладки, выцветшее изображение орла на плече и поблекший, едва читаемый, символ перевёрнутой омеги. В центре буквы «U» находился знак капитана, но он был устаревшим, даже древним. Этот стандарт инсигний не использовался уже по меньшей мере десять тысяч лет.

– Это ты, ведь так? – произнёс Уриэль. – Я имею в виду…

Фигура наклонилась к нему, и раздался призрачный шепот, слово или имя, Уриэль не был уверен. Он даже не знал, было это сказано вслух или прозвучало лишь у него в голове. Не важно, что это было, он всё равно не смог разобрать, но когда фигура вложила кинжал, которым он убил Свежерожденного, ему в руку, Уриэль осознал значение услышанных слов.

– Я понимаю, – сказал он, догадавшись о настоящей причине, по которой М'кар направил Хонсу разрушить это место.

Призрачная фигура кивнула с чувством выполненного долга, и Уриэль ощутил, как бремя ответственности перешло к нему, будто древний герой ждал этого с момента своей смерти.

Уриэль повернулся на бок, сморщившись, когда повреждённые мускулы и сломанные кости отчаянно запротестовали. Пазаний и двое оставшихся в живых Поджигателей шли к нему, пока Апотекарий Селенус занимался ужасной раной на животе Ливия Гадриана. Брутус Киприан присматривал за своим другом, сжимая собственную разбитую коленную чашечку, в то время как Пелей помогал ему оставаться в вертикальном положении. Петрониус Неро поддерживал Инквизитора Судзаку, облокотившуюся на саркофаг, и перевязывал её раны, как мог. Кожа инквизитора была пепельной; она осматривала гробницу, словно не в силах поверить в то, что только что увидела.