Василий Сахаров - Источник зла

Я вновь направился к башне и снова уловил шипение. После чего кусок травяного покрытия разошелся, и на поверхность выскочила лифтовая шахта. Ее двери открылись, и лифт выпустил стального двухметрового рыцаря с четырьмя руками. Весь в броне, не видно ни единого кусочка тела. Латы мощные, словно у тяжелого пехотинца века эдак четырнадцатого. Шлем глухой, с еле заметными узкими прорезями для глаз. В руках метровые стальные клинки.

Сначала я решил, что это такой же мутант как и я. Но, присмотревшись, понял, что вижу андроида или голема.

Страж башни простоял без движения целую минуту и ожил в тот миг, когда я сдвинулся с места.

Я сделал шаг к башне, а он шаг навстречу. Между нами семь–восемь метров, не больше. Пока явной опасности не было.

— Назад! — механическим голосом проскрипел страж и взмахнул клинками.

Надо отдать создателю андроида должное — он двигался довольно быстро. Иногда поскрипывал, но скорость реакции не меньше моей.

Желая проверить противника, я метнулся в сторону, и он последовал за мной. Причем голем частично копировал мои движения. Я шаг вправо и он туда же. Я сближаюсь и он тоже. Я взмахнул рукой, а он клинками. Это было даже забавно.

Впрочем, играть не хотелось, и я поступил просто, сбросил с плеча автомат, прижал приклад к плечу, поймал голема в прицел и потянул спусковой крючок.

«Пятерка», пули калибром 5.45 мм, скорее всего, стального врага только бы оцарапали. Но у меня «семерка», 7.62 мм, и на дистанции шесть метров я легко «разобрал» стражника на запчасти. Я вгонял в него очередь за очередью и остановился только когда опустел магазин. На ходу перезарядил оружие и, передернув затвор, подошел к голему и посмотрел на него сверху вниз.

Был механический страж, и теперь его нет. Пули, попадая в сочленения конструкции, разломали голема. Голова отдельно. Ноги вместе с нижней частью доспехов в стороне. Четыре руки с туловищем, которое избито пулями, под моими ногами. Причем пальцы продолжали сжимать клинки и даже шевелились.

— Да уж… — протянул я, пнул голову голема и подошел к башне.

Снизу замаскированный голограммой проем в стене не виден. Но я запомнил место, подпрыгнул и зацепился когтями за карниз. Затем подтянулся, влез в башню и оказался в узком коридоре.

Лусс–иир–кай был здесь. Я ощущал его страх. Подобно невидимой волне он струился по воздуху и, доверившись чутью, я направился на поиски хозяина.

Из коридора в жилые комнаты. Далее на лестницу и поднялся на четвертый этаж. Здесь небольшая заминка. Осмотрелся на предмет ловушек и ничего подозрительного не обнаружил. С внутренней безопасностью у старейшего эльфа совсем плохо, ни единой ловушки или стражника.

Я миновал еще три комнаты и, наконец, обнаружил того, кого искал.

Древний эльф находился в помещении, которое условно можно обозначить, как центр слежения и управления. На стенах десятки мониторов. Большая часть транслировала жизнь города и движение на основных подземных коммуникациях. Еще несколько держали постоянную связь с абонентами, другими эльфами, которые общались с Лусс–иир–каем и наблюдали за мной.

— Ты все–таки дошел, — сказал эльф и движением ладони по подлокотнику кресла заставил его развернуться.

— Ну, я же обещал, — прислонившись к стене и, взяв Лусс–иир–кая на прицел, ответил я.

— Поторгуемся или сразу меня убьешь? — эльф боялся и с трудом держал себя в руках, но внешне казался спокойным.

— Я никуда не тороплюсь, можно поторговаться.

— Приятно иметь дело с разумным существом, — Лусс–иир–кай попытался усмехнуться, но вместо усмешки его лицо исказила гримаса. — Предлагаю забыть прежние обиды и недоразумения, начать общение с чистого листа и прийти к консенсусу, который устроит обе стороны.

— Меня это устраивает, — удостоверившись, что опасности нет, я приблизился к эльфу, схватил его за одежду и выбросил из кресла.

Я собирался его избить. Намерение хорошее — мерзавец это заслужил, да и мне в радость. Так зачем отказываться от удовольствия?

Лусс–иир–кай ударился об стену, упал на пол и заверещал. Его тонкий пронзительный голосок звучал настолько резко, что у меня заныли клыки, и я едва не заткнул уши. Однако пинок в живот, легкий, чтобы не повредить тело подземного повелителя, заставил его заткнуться.

Удар следовал за ударом. Я бил Лусс–иир–кая без остановки. Продолжалось это около минуты, и я прекратил его молотить в тот момент, когда он заплакал.

Может показаться странным и даже фантастическим, что могущественное существо, которое прожило несколько сотен лет и повелевало подземным миром, плачет. Но факт остается фактом. По щекам эльфа покатились самые настоящие слезы, крупные и прозрачные. Он не мог остановиться и на миг, представив себе, что творится в его душе, я даже пожалел эльфа. Полчаса назад он был круче всех, а сейчас валяется беспомощный на полу, даже про свое колдовство, если оно у него есть, позабыл, и не может меня наказать. Воистину — чем выше взобрался, тем больнее падать. И дело не в физической боли, а в душевных терзаниях. Кто был всем — стал никем.