Владимир Шорохов - Проект «Амброзия»

Сперва по минуте, а после все дольше и дольше, Алексей смотрел на мир, который был скрыт для него. Он открывал новые тайны, видел очертания людей, даже мог увидеть их лица. Да, все было расплывчатым, это тоже самое, если вам в очки вместо стекол вставить полиэтиленовый пакет. Все мутно, расплывается, но он видел.

Ходил по дому, наклонялся к предмету, чтобы лучше рассмотреть, а после трогал и не узнавал своей кружки. Иногда спотыкался, зрение подводило, тогда он закрывал глаза, и мир возвращался, начинал чувствовать себя уверенно.

Человеку неспроста даны органы чувств, это процесс сложной эволюции, но он получил не все, что есть в природе. Есть животные, которые обладают способностями локации, видеть в инфракрасном или ультрафиолетовом излучении, видеть разными глазами. Благодаря своим органам чувств человек познает мир, он стал разумным, изобретательным, творческим. Но даже при отсутствии одного или нескольких органов чувств человек не утрачивает способности к мышлению, самопознанию.

Алексей влюбился. Он не знал этого чувства и как ребенок заглядывал Маргарите в глаза, а та пододвигалась поближе, чтобы он мог лучше ее рассмотреть. Мир красок, калейдоскоп. Он как в детстве наклонял голову, будто это что-то изменит. Чувства, они такие теплые, такие нежные как солнце, что согревает ладони. Он влюбился, и мир для него расцвел.

Все с детства знают, что то-то и то-то невозможно. Но всегда найдется невежда, который этого не знает. Он-то и сделает открытие.

Альберт Эйнштейн

Он давно уже просыпался со странным чувством, вроде и дома и в то же время нет. Та же кровать, мягкий матрац, одеяло и этот свежий воздух от кондиционера, что освежал спальню. И все же что-то было не так. Нет запахов… Точно, нет тех запахов, что он ощущал во сне, нет аромата, этого, ну как его?… Он сел и напряжённо задумался. Столь знакомый запах и в то же время нет, никак не мог его вспомнить. Запах… Его глаза расширились и, тяжело вздохнув, он повернулся к мирно спящей жене. Сколько уже ей лет, шестьдесят или больше, даже и не помнит. Запах. Он вспомнил. Да, это он, запах поля, запах цветов и леса. Но почему он ему снится? Почему?

Стараясь не упасть, старик встал и подошел к окну, чтобы взглянуть на бесконечный город, что тянулся от одного края горизонта до другого. Города превратились в мини-государства, можно прожить всю жизнь, но так и не побывать за его пределами. Запах. Этот странный забытый запах. Однажды он был в лесу. Еще в молодости ехал в автобусе и вдруг дорогу перегородили, взрыв трубопровода повредил мост и теперь все ждали его восстановления. Да, можно было вернуться обратно или сделать крюк почти в триста километров, но он остался переночевать в автобусе. А утром ушел в лес.

Странно идти по мягкой траве, нет мусорок и дорожек, нет фонарей, нет киосков. И странно, но тихо. Он прислушался, где-то гудели машины, но это было не здесь, тут иные звуки и запахи. Даже ночью пахло цветами, этот дурманящий, сладкий запах.

Старик откашлялся, постарался вспомнить сон, о чем он, но кроме запаха ничего. Да еще… Он напрягся и вдруг вспомнил пчел. Он даже не знал, как они выглядят, но знал, что это точно пчелы, гудят и снуют с цветка на цветок. Пчелы… Почему? Почему ему снятся эти сны?

Вот уже как три месяца он мог нормально ходить и самостоятельно взять кружку и выпить воды. Какое это облегчение, когда тело не трясется, руки тебя слушаются, а ноги могут самостоятельно двигаться. Болезнь пришла незаметно, она медленно пожирала его, год за годом становилось все хуже и хуже, и в один момент все… Он стал инвалидом, овощем, за которым надо ухаживать как за маленьким ребенком.

Паркинсон – это приговор для многих, но не для него. Его финансовое состояние давало возможность от нее избавиться, он просто упустил, заработался. И все же доктора сделали невозможное, так ему, по крайней мере, казалось, они его спасли.

Всем организмом руководит мозг. Действие же самого головного мозга зависит от тонкостей нейромедиаторных взаимоотношений. Нейромедиатор дофамин является одним из основных регуляторов взаимодействия внутримозговых структур. Его недостаток или избыток ведут к формированию стойких синдромов, которые приводят к болезням. Абсолютный или относительный дефицит дофамина в подкорковых ядрах головного мозга становится стартовым пуском для развития клинических симптомов болезни Паркинсона.

Он это помнил наизусть, поэтому согласился на операцию с вживлением чипа, это был единственный вариант, который давал гарантию вернуться к нормальной жизни. Технология не нова, но теперь вместо нейростимуляции использовали новые чипы. Это опытные образцы, их производили поштучно, дорого, не все еще отработано, но практика говорила о положительном результате, и теперь он в этом сам убедился.