Александр Пономарёв - Тяжелый пепел [litres]

Рыжие волосы свесились по бокам от нависшего надо мной искаженного гримасой злобы Настиного лица. На нем то и дело проявлялись грубые черты физиономии альтер эго. Под запыленной кожей с длинными косыми полосами грязных разводов пульсировали черные ниточки вен. Залитые чернильной мутью глаза, не мигая, смотрели на меня, как будто это сама смерть заглядывала мне в душу.

Я вдруг понял, что Скиталец имел в виду, говоря о связующей наши миры пуповине.

– Все кончено, – выдохнул я и расслабил руки.

Сопротивление исчезло. Альтер эго по инерции подался вперед, и острие ножа с хрустом вошло в мою грудь, пронзая сердце.

В тот же миг из глубин портала вырвалось настоящее, яростно ревущее пламя, словно внутри образованного каменными клыками круга пробудился древний вулкан. За короткое время температура достигла критических значений. Полуразрушенные глыбы начали плавиться, как будто они были из воска.

Безжизненное тело Колдуна задымилось, а потом легко занялось, как пропитанная маслом бумага. Настя вспыхнула, как факел. К счастью, сама она ничего не чувствовала, зато запертый в ней альтер эго верещал, как свинья перед ножом мясника.

Ползущие по земле к огрызающемуся свинцом брустверу кадавры тоже полыхнули, как смоченные в бензине тряпки. Столбы черного дыма потянулись к вечернему небу, и такой жуткий вой поднялся над болотами, что кровь застыла в жилах уцелевших защитников пылающего жарким пламенем пятачка.

Тела жутких тварей, Насти и Колдуна быстро сгорели, как будто целиком состояли из пороха. Там, где они лежали, на земле образовались кучки жирного пепла. Внезапно с востока налетел сильный ветер. Затрепал одежду и волосы оставшихся в живых людей. Развеял по болотам удушливый дым и прах кадавров. А вот пепел от тел Колдуна и Насти так и остался там же, где и был, как будто весил тяжелее свинца.

Смешиваясь с потоками расплавленных до состояния лавы гранитных глыб, тяжелый пепел навечно запечатал портал толстым слоем темного и глянцевого, чем-то похожего на обсидиан вещества. Спустя какое-то время на гладкой поверхности медленно остывающей и невероятно прочной плиты появились линии. Они казались хаотичным рисунком, как будто ребенок начеркал ручкой на альбомном листе. Правда, если приглядеться, в этих каракулях угадывалось нечто похожее на тела мужчины, женщины и стоящего между ними маленького мальчика.

Хранители Зоны приблизились к пышущей жаром и тихо пощелкивающей, как остывающий двигатель, плите. Линии на ней излучали мягкое, напоминающее лунный свет сияние. Свечение усилилось, и в сгущающихся сумерках над плитой появилось как будто созданное лучом проектора изображение.

Скиталец, Крапленый и Лекарь увидели красочный мир. Живой и невредимый Колдун в джинсах и клетчатой рубашке с коротким рукавом шел по колено в траве навстречу бегущей к нему Насте. В коротком ситцевом платьишке с развевающимися по ветру волосами она была диво как хороша.

Колдун остановился, не доходя до жены пары шагов, раскинул в стороны руки и прижал к себе Настю, когда та подбежала к нему. Обхватив шею мужа руками, Настя жарко поцеловала его в губы, кокетливо приподнимая согнутую в колене правую ножку.

Какое-то время они обнимались, страстно целуя друг друга, но вот оба повернули головы в одну и ту же сторону, как будто кто-то их звал.

Хранители непроизвольно вытянули шеи, чтобы лучше видеть, кто же привлек внимание Колдуна и Насти. Спустя несколько секунд в поле их зрения появился маленький мальчик лет пяти. Он бежал к взрослым с вытянутыми вперед руками.

Настя опустилась на одно колено, протянув руки навстречу малышу. Когда тот подбежал к ней, она крепко обняла его, прижимая вихрастую голову к груди.

Колдун присел рядом с ними, обнял обоих. Его губы зашевелились. Он что-то говорил жене и сыну, да только вот Хранители не слышали его слов. Они как будто смотрели фильм по телевизору с выключенным звуком, нисколько не переживая по этому поводу. По сияющим от радости лицам родителей и их маленького сына и так было понятно, что все трое безмерно счастливы.

– Зона милосердна, – прошептал Лекарь, украдкой вытирая выступившие на глазах слезы.

– Колдун получил, что хотел, – сказал Скиталец. – И пусть это всего лишь иллюзия, для его навеки запертой в расплавленном камне души это настоящий мир.

– Вероятно, это лучшее, что Зона могла сделать для него в благодарность за свое спасение, – заявил Крапленый.