Влад Лей - Колонисты 2

Я выскочил наружу, запрыгнул на лестницу и дернул ее вниз. Она со свистом спустила меня на твердую землю.

Подняв ее вверх (мало ли, кто тут шастает — вдруг турели его проворонят и он сможет залезть на террасу моего форта?), я бросился по уже знакомому маршруту.

В этот раз весь путь я преодолел намного быстрее. То ли за счет того, что на мне не было брони, то ли меня подстегивала мысль и надежда успеть получить все свое назад.

Я вышел к знакомой поляне и затаился за деревом, пытаясь остаться незаметным и при этом разглядеть, где кто находится.

Раненого мара видно не было. Зато обнаружились трупы остальных — кто-то аккуратно их сложил рядком.

Этот кто-то обнаружился достаточно быстро — тот самый раб, которому я «подарил» свободу. Он вышел из палатки, подошел к костру и помешал похлебку, бурлящую в котелке.

Я вышел из-за деревьев, двинулся к нему, держа бывшего раба на мушке и не забывая оглядываться по сторонам.

Когда до бывшего раба оставалось всего-то метра три, я окликнул его, и он обернулся.

— О! Твоя жить! — обрадованно заявил он.

— Где мары? — спросил я.

— Тать уйти к предкам, — ответил бывший раб, — Мундалабай помочь ему.

Я удивленно уставился на него. Если я правильно понял…

— Ты убил его, что ли? — наконец спросил я.

— Тать говорить: «Мундалабай ‒ раб». Мундалабай не хотеть стать раб. Мундалабай отправить Тать к предкам.

— И где труп?

— Тать там, — Мундалабай, не пожелавший вновь стать рабом, указал в сторону рядка трупов.

Я, не отводя от него взгляда и не опуская оружия, двинулся в указанном направлении.

Ну да, тот тип, что пристрелил меня, пока броня обновлялась, нашелся среди усопших. Вот только опознал я его с трудом — по одежке и простреленной ноге. Вместо лица, да и вообще, вместо головы, было самое настоящее крошево — осколки костей, мозгов и крови вперемешку.

— Ты что, на нем прыгал, что ли? — спросил я у бывшего раба.

— Мундалабай бить камень, — бывший раб поднял камень, лежавший у его ног, и протянул мне на вытянутой руке.

— Брось! — приказал я. — Брось камень, мать твою! Или отправишься к предкам.

Мундалабай испуганно уронил камень и тут же поднял руки вверх.

— Мундалабай не хотеть к предкам, Мундалабай жить!

— Где пленник? — спросил я, а затем уточнил, так как бывший раб явно не понял, о чем я спрашиваю. — Где человек, привязанный к бубалу?

— Брось оружие! — приказали уже мне со стороны палатки. — И не вздумай дернуться — сразу завалю!

Я узнал голос Кийко.

— Кийко! Это я! — ответил я, но на всякий случай не стал провоцировать товарища, замерев на месте. Впрочем, продолжая целиться в Мундалабая.

— Кто ‒ «я»? — не понял Кийко.

— Ну, кто? Сам-то как думаешь? — сварливо поинтересовался я.

Несколько секунд стояла тишина, явно Кийко уже понял, кем я являюсь, но не узнал — естественно, я ведь выглядел, как обычно. В том плане, что был в собственном теле, а не теле клона.

И, похоже, Кийко не мог понять, как я умудрился это сделать.

— Ты на морду не смотри, ты смотри, чей ствол у меня в руках, — подсказал я ему.

— Мало ли, где ты его взял, — проворчал Кийко.

— У друга нашего ‒ лучника, который сейчас бока пролеживает в санатории, — ответил я.

— Мик, это действительно ты? — видимо, бросив все попытки найти рациональное объяснение моему перевоплощению, поинтересовался Кийко.

— Я. Как еще тебе доказать?

— Ну…не знаю. Есть ведь вещи, о которых не могут знать посторонние.

— Ты во время «стажерства» нам угрожал, — подумав, начал перечислять я, — ты знаешь о том, куда мы отвели бубала, и чем он был нагружен. Мы спасли пару колонистов, возвращаясь назад. Достаточно?

— Пожалуй, да.

Кийко убрал оружие и попытался подняться на ноги. Но у него не получилось — как только он оперся на левую ногу, с криком рухнул на землю.

— Твою мать! — заорал он.

— Тебя что, ранили? — я принялся помогать ему подняться. Как такое могло произойти? Я точно помнил, что не мог его зацепить, когда отстреливал маров.

— Этот идиот, — Кийко кивнул в сторону все еще стоящего с поднятыми руками Мундалабая, ‒ умудрился уронить винтовку.

— Я смотрю, тебе прям везет, — улыбнулся я, — то мары, то винтовка.

— Не говори, — хмыкнул Кийко, уже окончательно успокоившийся и переставший в меня целиться.

— Что с этим делать будем? — кивнул я в сторону бывшего раба.

— Он вроде безобидный совершенно, — ответил Кийко, — правда, тупой, как пень. Оружием пользоваться не умеет — мара прибил камнем, представляешь?