Рустам Максимов - Ментовский вояж - Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

– Мы сойдемся с ним еще до заката, – сквозь зубы процедил Улдашюр. Озабоченно оглянулся назад, видимо, в надежде увидеть суда своей флотилии, спешащие на подмогу. – Если никто из нас не отвернет в сторону.

В сторону отвернул первый ютиец. Точнее, изменил курс, чтобы позволить преследователю наконец-то его догнать, и… угодить в клещи между двумя ютийскими кораблями. Да, да, продолжение погони неизбежно вело к столкновению с одним из двух парусников, либо вообще с ними обоими.

Мы выбрали первого, того, за которым гнались с рассвета, того, который отвернул влево примерно на восемь румбов. Совершив поворот, ютиец потерял в скорости, зато теперь мог встретить нас хорошим бортовым залпом с левого борта… Наконец-то мы получили возможность рассмотреть трехмачтовик получше.

– Здоровенный, словно наш «Крузенштерн», – в голосе Саши Барулина мелькнули нотки удивления. – Серьезно, парни, этот парусник не похож ни на один виденный нами корабль этого мира.

– Водоизмещение меньше, чем у нашего «Крузенштерна», корпус короче и шире, – авторитетно заявил Альберт Петрович. – Мне не нравится то, что он развернулся к нам одним бортом… Пушечных портов вроде не видать, но это не значит, что ютиец вооружен каким-нибудь примитивным камнеметом.

Бывший кэгэбэшник как в воду глядел – ютийский трехмачтовик действительно оказался вооружен достаточно продвинутым оружием, более опасным, чем какие-нибудь камнеметы.

Когда «Эмори» оказалась метрах в семистах от парусника, ютийцы откинули секции фальшборта, выдвинув вперед, словно стволы орудий, странные квадратные ящики в количестве пяти штук. Ящики были направленны в нашу сторону, в бинокль было хорошо видно, как вокруг них суетятся человечки, обряженные в сине-зеленые мундиры.

– Китайский городовой, – прошептал я, припомнив, что видел подобные «ящики» в книге, посвященной средневековому вооружению Поднебесной. В той книге приводились рисунки с механизмами – с некоторой натяжкой их можно назвать прообразами современных РСЗО – метавшими копья с помощью пороховых зарядов. – Не только копья, но и примитивные ракеты, начиненные все тем же порохом…

– Какие копья, Володя? Каким порохом? – Петрович подозрительно смотрел в мою сторону – оказывается, я нечаянно озвучил свою последнюю мысль. – Ты о чем?

– О метательных машинах древнего Китая, – ответил я. – Эти «ящики» сильно смахивают на хитроумные девайсы, стрелявшие копьями и ракетами.

– Точно, я как-то читал на одном сайте про эти самые «вундервафли», – кивнул мой бывший напарник. – Китайцы прикрепляли пороховые заряды к копьям, чтобы увеличить дальность полета.

– Все по местам, огонь по команде! – услыхав об угрозе обстрела ракетами, майор Рачко отреагировал моментально. – Бить короткими, наверняка!

Тем временем дистанция до парусника сократилась до пяти сотен метров, расчет баллисты завертел рычагами, готовясь запулить по трехмачтовику увесистым зажигательным «подарком». Ютийцы прекрасно видели все эти приготовления, вполне обоснованно считая баллисту куда большей угрозой, чем странного вида «скорпионы», не похожие на имеющиеся у них модели.

Над заливом разнесся высокий протяжный звук, издаваемый то ли трубой, то ли горном – не знаю, как называется эта ютийская дудка для подачи сигналов. Канониры в сине-зеленых мундирах дружно запалили пороховые заряды, и, оставляя за собой хорошо различимые дымные трассы, ютийские ракеты с шипением и свистом понеслись в сторону «Эмори».

– Огонь!!! – скомандовал Альберт Петрович, увидев окутавшийся дымом фальшборт парусника.

Грохот стрельбы парочки ДШК мгновенно перекрыл шипение и свист, издаваемые вражескими ракетами. Огонь велся короткими очередями, как и велел наш командир, но даже при таком темпе стрельбы патроны расходовались просто с фантастической скоростью. Причиной тому являлись: как пороховой дым, фактически скрывший от нас корпус ютийского трехмачтовика, так и прямые попадания вражеских ракет. Да, да, прямые попадания весьма примитивно устроенных ракет, начиненных самым обыкновенным дымным порохом.

Одна ракета угодила в мачту, осыпав Зеленцова с Барулиным градом острых щепок, другая влетела в люк, ведущий на нижние палубы, еще одна разлохматила бушприт. Это не считая сломанных разрывами ракет весел и дюжины пострадавших гребцов, а также энного количества легких ожогов, полученных моряками при тушении пожара на площадке вокруг баллисты.