Сергей Вишневский - Юринай

— Но я…

— За все, что вы принесли, я готов отдать вам положенные тридцать девять золотых и накину еще пять золотых за оперативную работу. А за этот мешок, отдельно, я готов заплатить вам… пятьдесят золотых.

— Нет, вы кое-чего не понимаете, — вздохнул Юринай. — Этот мешок может быть…

— Сотню! — прервал его Отец. — Вы не представляете, как сильно вы нас выручите, если у нас будет такой мешок.

— Дело не в деньгах, а во времени и объеме труда, пока я… поставщик смог их воспроизводить, — начал увиливать артефактор. — Даже технически воплотить это будет сложно…

— Двести, — уперся рогом глава местной группировки. — Двести золотом!

Юринай сглотнул ком в горле. Слова о невозможности продажи застряли в горле. В этот момент в лавку заглянул один из помощников Отца.

— Деньги, — произнес он и поставил на стол туго набитый мешок с монетами.

— Идет? — уточнил мужчина.

— Если кто-нибудь поймает вашего человека с этим мешком — у моего поставщика будут огромные неприятности.

— Если кого-нибудь поймают с этим мешком, то я выдеру последние волосы на своей голове. Это будет самой страшной потерей нашей организации… Двести пятьдесят!

— Двести пятьдесят, — вздохнул парень и кивнул.

— Отлично! Вы не прогадали, поверьте мне!

***

— Отличная работа, — довольно произнес Магмагал. — Это действительно хороший пространственный карман.

— Спасибо, — улыбнулся Юринай.

Юринай изготовил два подобных артефакта. Для одного он использовал мешок, который нашел на складе отходов. Второй пришлось купить за пару медных у торговца на площади у университета.

— А конструкт, я так понимаю, ты взял у Гуюго?

— Да, — смутился парень. — Я смог кое-что записать…

— Не смущайся так. Ты выполнил работу и получил самую достойную, какую тебе вообще могли предложить.

— Мне немного заплатили.

— Деньги — это средство. А вот знания… Это огромный ресурс и богатство. — вздохнул Магмагал. — Но конструкция и вправду очень хорошая.

Тут он выразительно взглянул на Юриная.

— Я был бы рад, если бы ты подошел ответственно к своим знаниям и подготовил трактат для нашей закрытой библиотеки.

— Но я… Это не мои знания, а Гюго. Я просто скопировал их.

— Тогда так и назови этот трактат: «Размышления о технике пространственной магии Гюго „Потерянный километр“».

Юринай хлопнул глазами.

— Да, так можно, — усмехнулся профессор. — Но только для закрытой библиотеки кафедры.

— Хорошо, я сделаю. — кивнул парень.

— Что же, твой проект оказался очень интересным. И сегодня не забудь про лекцию. У нас будет выступать очень не обычный маг.

— Что-то из области артефакторики?

— Нет. Сегодня будет выступать боевой маг с кафедры мракоборцев, — покачал головой Магмагал. — Разговор пойдет о саторских границах. Эти стервятники придумали новую напасть. Твари лезут по горам и представляют серьезную опасность.

— Я понял, буду, — кивнул парень.

— Так. Этот мешок я забираю в хранилище кафедры. На продажу выставлять такое нельзя. — произнес глава факультета. — Я оцениваю его в пятьдесят золотом.

Юринай задумчиво взглянул на учителя.

— Почему у пространственных карманов такие огромные цены?

— Потому, что пространственных магов в принципе очень мало, — пояснил профессор. — И спрос на такие вещи очень высокий. Тут идет разговор не о цене за такой артефакт, а о вообще возможности подобное раздобыть.

— Понятно, — кивнул Юринай, задумчиво прикидывая варианты заработка. — Но та же Бойко…

— Сколько ты считал свой боевой артефакт? — спросил Магмагал.

— День, — пожал плечами Юринай.

— А сколько ты рассчитывал этот мешок?

— Дня три.

— В твой мешок влезает объем увеличенный в восемь раз. Бойко делала шкатулку с тройным объемом и считала она это почти два месяца. При том, что у нее была не гибкая, а жесткая конструкция.

Юринай нахмурился.

— Но там же всего двадцать семь переменных, не больше.

— Всего лишь двадцать семь переменных могут довести до нервной икоты любого студента со стихийного факультета, — грустно улыбнулся Магмагал. — Ты еще не понял?

— Нет, — смутился парень.

— Ты потрясающий, Юринай. Удивительный студент, которых у меня никогда не было. Ты первый для кого считать и манипулировать тремя десятками переменных настолько же естественно, как дышать. Еще чуть-чуть и я смогу поверить, что ты сможешь посчитать счастье и любовь.

Парень замер и вместо гордо задранного носа тихо произнес: