Иван Солин - Франт 2

Итак, что получается? А то, что не нужны уже Дарцам эти распроклятые мифические яйца. Похоже поняв, что в новой обстановке шансов нет, они решились, даже жертвуя собой, гарантировано уничтожить нас вместе с опасным для всей их военной кампании грузом.

Ох и наведаюсь я к императрице, ох и всыплю ж ей. Если конечно выберемся отсюда.

Так, Вжух, ну-ка: не рискуя «Фас!» вон ту пожилую тётеньку, что сбледнув с лица и едва не закатывая глаз торчит сейчас на носу вражеского корабля и побелевшими пальцами сжимает свой жезл, а то жарковато уже становится от стягивающихся огненных стен. А мы пока тут:

— Мама!!! Мы все умрем. АААААААА!!! — вцепившись в охреневшую от неожиданности Лири, я принялся едва ли не на ручки к ней лезть, работая над своим образом и алиби.

Все вокруг даже перестали завороженно следить за огненным смерчем вокруг Журавля и уставились на вопящего меня-истеричку, слабака и ссыкуна. Кто-то с жалостью, кто-то с презрением, капитанша с недоумением.

Особенно меня «порадовала» откровенная брезгливость на лице Вироны. Ага, той самой, что отчитывала такого крутого и могучего меня за излишнюю терпимость и смирение.

Нет, может это конечно я такой аху… ах какой актер, но скорее всего девочка просто не умеет думать головой и соотносить факты. Как мало же ей понадобилось, чтобы разувериться во мне. Обидно.

Хотя чего я разбрюзжался тут? Хотел всех убедить, что сам, без мифических сил дракона — полнейшее ничтожество, так чего тогда возмущаешься тому что поверили?

Эх. Поверить-то поверили, да вот только не совсем те кто бы хотелось. Лирон, например, сначала слегка оторопев, спустя мгновение принялась как-то чересчур показательно отбиваться и ругать меня, тряпку такую, почему-то при этом как-то посильнее прижимаясь и обдавая меня жарким дыханием.

Ах, какая всё-таки женщина? Вот угораздило ж ее поддаться тогда на свои женские обидки и всё испортить! Ведь умная ж баба. И сейчас вот, определенно же просто на раз раскусила эти мои ужимки и потуги, поспешив включиться в игру.

О, а вот уже и огненное торнадо опало. Фух, вот это жуть была. Индивидуальная магозащита сильных магов такое бы выдержала разумеется, но корабль однозначно бы разрушился, и мы все полетели на встречу с гарантированной смертью от падения. Брррр.

Что там у нас тётенька магистр? Валяется? Ага, похоже моего «ворона» не заметили или не приняли во внимание, а сейчас он уже притаившись неподалеку от, по версии свиты «упавшей в обморок от перенапряжения магистра Твердокаменской», транслировал мне разведданные.

Ого, это ж глава Твердичей! Целая княгиня рванула в спецоперацию. Жесть.

Эт чего, у них Твердичей, как и у нас Черничей, планомерно перемалывают в жерновах этой войны? Хотя скорее, военного конфликта. Да-а-а уж.

Ставки во всей этой игре растут. Я выходит, не просто обязан был выпилить магическую мощь всего-то эскадры, а и обезглавить целый Дом Дарцев! Однако. Аппетиты у нашей императрицы ого-го.

Ах, да:

— Оууууу! Я хочуу домооооой, ненаааадоо бооольше, я нехочууууу воееваааааать, — повыли, а теперь и всплакнем на груди, точнее на(облизавшись) грудях у Лири. Так, главное «моторную лодку не устраивать». Держись, слабак! Держись!

— Уберите эту истеричку с моей палубы! — завопила разгневанная капитанша. — Какой он, в Пустошь, истинный? Идиоты! Всё ее величеству донесу! — а что-то еще неразборчивое пробубнев про безмозглых Коршунов, наконец совладала с эмоциями и проорала. — БОРТОВОЙ ЗАЛП!!!

Слегка сорвав свое раздражение на ничтожном мне, капитанша бодро включилась в войнушку, от чего все наши три командора, пять свободных от удержания щитов главрыцарей и десяток просто рыцарей — удивительно слаженно и буквально разом шарахнули какое-то зрелищное и весьма эффектное колдунство, что напоминало лучи едва ли не белого и определенно раскаленного света, толщиной пожалуй с руку, хотя было так ярко, что я могу и ошиба…

— За мной, студент! Живо! — подоспел конвой из пары мордоворотов, что попытался было утащить «эту истеричку с палубы».

— Я всё. Всё-всё, я спокоен и больше не буду. Да дайте посмотреть войнушку! Чё пристали?

— Не трогайте его, я прослежу чтобы студент более не деморализовал экипаж, — поддержала Ровская, зачем-то сжимая меня за зад. Нашла блин время, «панимаишь». А после горячо зашептала на ухо. — Это ты?

— Не понимаю о чем вы, старший наставник Ровская, — холодно ответил, демонстративно освобождаясь от ее объятий. Поломаемся чутка.