Андрей Мансуров - Адонис

Эванс терпел. А точнее сказать – просто был уже не в состоянии хоть как-то отреагировать – опухшие глаза окончательно закрылись, и сознание стало словно уплывать по волнам мягко накатывающей Нирваны…

Очнулся рывком. Вот – только что вокруг ничего не было, а сейчас – нате! Он – здесь! Осталось только понять: где – здесь?

Открыв глаза, обнаружил себя всё там же: на койке в подвале. Рядом мирно храпели Парк и Рикер – вернее, это Рикер храпел, Парк, как обычно, посапывал. И было в этих звуках что-то такое… Своё, родное… Глубоко умиротворяющее!

Эванс сразу понял: раз его напарники храбро решили поспать, и глаза нормально открываются, значит – всё в порядке! И они нашли, что там было у него, и ликвидировали. То есть – бацилл или микробов – поубивали, лихорадку – победили, отключку – преодолели, аллергию нейтрализовали…

Значит, можно тоже – просто…

Спать!

Второй раз проснулся уже куда более окрепшим и ясно всё окружавшее осознающим. Парка и Рикера на их постелях не было – значит, пошли или завтракать. Или…

Работать.

Подошло, наверное, время нападения!

Но как же они справятся без него?! Ведь тварей – много, и сектор о в обстрела должно быть – три! Чёрт. Значит, преодолевая проклятущую слабость, придётся-таки ползти на крышу, и помогать…

Дополз не без проблем – хорошо, что вдоль всех стен лестничного пролёта имелись надёжные перила. Пару раз пришлось отдыхать – мучила одышка. Но на крышу поднялся как раз вовремя: только-только раздались первые выстрелы и очереди!

Эванс проковылял к своему «фирменному» месту, и плюхнулся на сиденье. Кто-то предусмотрительный и заботливый уже вставил новую ленту… А восхитительное это всё же ощущение: глядеть, как падают, и легко распиливаются на части туши очередного порождения кошмаров: некая помесь саблезубых тигров с медведями. Создания устрашающего вида и поистине огромных размеров: в холке куда выше его двух метров! И – явно не «хитинистые», а – теплокровные! То есть – куда умнее и хитрее…

Но разрывные пули легко проникали в тела, заставляя те разлетаться кровавыми ошмётками, и буквально мгновенно останавливая массивные туши, несущиеся во весь опор. Парк с Рикером ничего не сказали: грохотало так, что всё равно ничего бы он не услышал, но его привычный сектор обстрела прикрывать напарники перестали. Эванс принялся за работу всерьёз. То, как руки тряслись, старался синхронизировать с тряской массивного казённика, и это помогло: стрелять стало легче, и пули ложились точней.

Наконец твари кончились, и он смог вытереть рукавом вновь лившийся вовсю пот. Парк, как всегда, отметил:

– Шесть двадцать восемь. Сегодня короче обычного. Может, за счёт того, что эти и двигались быстрее. Эванс, ты – как?

– Терпимо. Слабость только.

– А, ничего. Завтра-послезавтра пройдёт. И будешь снова – как огурчик. Может, тебе и женщину какую подбросят. Для ознаменования, так сказать. Прихода в норму.

– Хорош издеваться. Сам понимаю, что не …рена мне было выделываться, и трахать чёртову биокуклу. Лучше скажите, что со мной было?

– Да ничего такого. Просто аллергическая реакция. На какой-то компонент чёртовой искусственной крови. Мы, кстати, так и не поняли – на какой. Потому что те дурацкие формулы, которые чёртов диагност высветил, никому из нас ничего не сказали. Ну да и ладно – Суперпрастин прекрасно тебе помог: об этом сказал всё тот же любимый диагност. Так что как только ты задышал ровно, и опухоль спала, мы пошли делать свои дела.

– Какие такие – свои?

– Ну, хотя бы отстреливаться от предыдущей партии тварей. (Нам подсунули каких-то осьминогов. Сухопутных, правда…)

– Погоди-ка, я что-то не улавливаю… Так сколько я был в отключке?

– О-о! – Парк снова посмотрел на часы, – Двадцать восемь часов по земным меркам. Ну, проще говоря – больше суток.

– И… Как вы тут справились? Без меня?

– Ну… неплохо, в-принципе. Хотя с тобой – лучше. Вдвоём трудно удерживать их на достаточно большой дистанции.

– Ага, понятно… А как там с… Посещениями?

– Никого не было. Видать, они ждали твоего, так сказать, как говорит полковник, воскрешения. Чтоб насладиться уж по-полной!

– Свинья ты, Рикер.

– От свиньи слышу. Это ты у нас такой «крутой» – как ты сам и сказал: всем всё «доказал»! И трахнул безголовую куклу! И ведь – не поморщился!

– Неправда. Я поморщился.

Они снова заржали, Парк невольно тоже усмехнулся:

– Ну, смотрю, раз в ход пошли дежурно-традиционные, плоские и тупые хохмочки, ты – в порядке!