Яна Завацкая - Дороги

Он видел ее потом много раз, так, как вообще-то и видеть не имел права. Иногда хотелось отвернуться и закрыть глаза. Иногда он ненавидел себя, свою работу, войну, и в особенности всех, кто окружал Ильгет. Но он не имел права отворачиваться.

"Отче наш, сущий на небесах", - повторил он. Наверное, хуже всего - то, что он даже не задумывается о ее муже. О том, что Ильгет состоит в браке, думалось, как о досадной нелепости, да какая разница, ну муж, какое это вообще может иметь значение… Муж - формальность. Иногда крайне неприятная, иногда хотелось просто его убить. Но муж чист, он не работает на противника, так что ни о каком устранении не может быть речи. Просто банальный самовлюбленный эгоист. Слабая воля Ильгет, ее склонность плыть по течению и подчиняться ходу событий - странным образом он и эти качества любил в ней, и этим восхищался - вот что привело ее к этому браку и привязало к этой ходячей нелепости.

Да, так думать нельзя. Но он думал.

Неважно. Потом можно будет покаяться в этом. Все равно ничего не будет - вот закончится эта акция, и… он плотно, до боли, стиснул шарики четок. Не надо об этом думать. Нельзя.

Дверь исчезла, и он мгновенно сел, спустив ноги с ложа, а потом и вскочил - это оказалсял Дэцин Виаргон, дектор 505го отряда Дозорной Службы Квирина.

— Сядь, Арнис, - сказал он мягко. И сам сел напротив, на медицинскую табуретку. Внимательно посмотрел в глаза. Снизу вверх, хотя табуретка и ложе находились на одном уровне. Дэцин почти на голову ниже, маленький, седой бывший ско, с пронзительными светлыми глазами.

— Арнис…

— Да?

— Как чувствуешь себя?

— Хорошо. Готов приступить к работе.

— Арнис, послушай. Я подумал над твоим предложением. Предлагаю… - он сделал паузу, в глазах возникло беспомощное выражение, - заменить тебя.

Арнис вздрогнул.

— Нет. Не надо.

— Ты уверен в себе? Ты понимаешь, чем все это кончится?

— Да, понимаю.

— Ее встреча с сагоном неизбежна. Это произойдет. И мы не знаем, какую тактику выберет сагон, может быть, ломка. Ты сможешь выдержать?

Арнис молчал, опустив голову.

— Я бы не спрашивал, если бы не учитывал твой прежний опыт…

Арнис взглянул на командира.

— Я думал об этом. Смогу.

— В любом случае она умрет, ты это понимаешь? Она обречена.

Зачем же по живому-то резать, подумал Арнис. Как будто я не знаю этого. Как будто не понимаю. Зачем еще и озвучивать это.

— Дэцин, я давно вырос из состояния, когда занимаются самообманом.

Молчание.

— Хорошо. Я верю тебе.

— Так что по поводу моего предложения? - угрюмо спросил Арнис. Командир пожал плечами.

— Нет. Пока нет.

— Почему? - поинтересовался он. Вот сейчас Дэцин скажет "это приказ".

Но командир лишь вздохнул.

— Арнис, я попробую тебе объяснить. Ты понимаешь, какова роль Ильгет во всей этой истории? Ты готов ей это сообщить?

— Да. И она готова выполнять эту роль сознательно. Я уверен в этом.

Дэцин встал, прошелся по отсеку. Положил ладонь на блестящий гриф диагностера.

— Слишком много факторов… слишком все неудобно… Сагоны непредсказуемы, - пробормотал он, - они любят… удивлять. Нико не мог ошибиться или перепутать, я ментоскопировал его, сомнений нет. Мы искали просто женщину, а нашли… слишком уж интересная это личность, Арнис. Именно для нас интересная. Тем, что умеет ощущать и предвидеть. И способна… действовать на других. И в то же время, она неустойчива, слишком легко поддается манипуляции. Нет воли, нет уверенности. Вдобавок еще ты… сагон не мог знать, что именно ты будешь с ней работать. Я не мог предвидеть того, что она перестанет для тебя быть лишь объектом. Притом безнадежно. Операция очень усложнилась. Чем дальше, тем хуже, Арнис… Я предпочел бы устранить тебя от работы и действовать по схеме. Так надежнее. Но может быть, этого от нас и ждет противник.

Я даже думал о спасении Ильгет, сейчас это очень легко устроить - но это было бы хоть и непредвиденным шагом, однако очевидно, не принесло бы никому пользы.

— Кроме самой Ильгет, - глухо ответил Арнис.

— Да, кроме ее самой. Но будет ли это правильно? Как ты думаешь, что сказала бы по этому поводу она сама?

— Дэцин, заметь, я ни разу не предложил спасать ее. Ни разу. Хотя, конечно, мне этого хочется. Единственное, что я прошу - не надо делать ее безмозглой насадкой на крючке. Позвольте ей действовать сознательно. Работать с нами. Быть с нами. Черт возьми, Дэцин, ей и так хреново живется, позвольте ей хоть умереть по-человечески! - вырвалось у него.