Литагент Щепетнов Евгений - Колян

Колян был уверен – нет. Зачастую отличить бандитов от ментов было невозможно – и те, и другие жаждут бабок и не ограничивают себя никакими условностями в борьбе за дьявольские бумажки.

Впрочем, Колян мало задумывался об этом, его больше занимало ежедневное выживание. Он привык принимать ситуацию так, как на войне: видишь врага – беги или убей. Или он тебя убьет.

Все просто – это враг, это… Бог знает, кто это, может быть тоже враг, но пока себя никак не проявивший, а поэтому всегда будь настороже.

Это как в Чечне – сейчас этот парень улыбается тебе, разговаривает с тобой и зазывает в гости, а ночью он выкапывает автомат и разряжает его по твоей палатке.

Жить надо, как считал Колян, по принципу – ничего не бойся, ничего не проси, следи за языком… и за спиной.

Продажа старого оружия была весьма рискованным предприятием – продавца могли и кинуть – жалуйся потом иди. Сделку могли накрыть менты, которым Колян, по большому счету, нафиг не нужен, но вот барыга с баблом им был очень даже интересен и, если бы накрыли барыгу, мимоходом взяли бы и поставщика стволов – копателя. И если барыга, возможно, и отмажется – Колян полетит на зону просто со свистом.

Барыга, с которым забил стрелку Колян, на́дух был какой-то гниловатый, копатель чуял это всем нутром. Но что делать? Новые контакты налаживать долго, а жрать хочется сейчас. Понять, что не так с этим барыгой, Колян не мог, но его тренированное чутье говорило – будь «на щелчке».

Колян вышел на барыгу через знакомого с погонялом Череп – кличку тот получил за то, что поставил у себя на столе выкопанный с хабаром череп какого-то ганса, надел на него штурмовую десантную немецкую каску и время от времени с ним разговаривал как с живым.

Не то чтобы Колян был нетерпим к чудакам и всяким дурковатым, но даже на его взгляд это был перебор, к такому челу надо было относиться с осторожностью.

Но деваться было некуда – тот барыга, что раньше скупал у Коляна хабар – бесследно сгинул. Ходили слухи, что его прибили бандиты за то, что он накалывал их с долей. Говорили, что бандюки откуда-то просекли, что он имеет оборот бо́льший, чем им говорит, а, значит, и отстегивать должен больше. Так слово за слово разборка превратилась в мочилово. Не он первый, не он последний.

Коляну было плевать на барыгу, но неудобство, созданное дебилами, зарезавшими курицу, несущую золотые яйца, его раздражало.

Новый барыга, на которого Колян вышел через Черепа, вызывал у него смутные ощущения опасности – в натуре, с какой стати тот интересовался тем, где Колян живет – типа чтобы поближе подъехать… Чисто, мля, для удобства Коляна, ага…

Колян давно уже не верил в бескорыстный интерес людей к своей личности. Если только это происходило не на войне, когда тебя прикрывает товарищ. Там, если ты не поддержишь товарища и он не поддержит тебя, вас обоих ждет смерть.

На гражданке все чего-то хотели друг от друга, выгадывали, обманывали, ловчили и норовили подставить. А потому веры им нет.

Колян надел потертые джинсы, подняв их из кучки одежды, комом брошенной в угол, нашел за креслом кожаную куртку, натянул вязаную черную шапочку, обул кроссовки и, взяв большую, застегнутую на молнию сумку с хабаром, вышел на грязную лестничную площадку.

Снизу потянуло сладкой вонью – в доме был мусоропровод и жильцы бросали в него все, что заблагорассудится. Это «все» гнило, воняло, кишило крысами длиной в полметра. За рубежом, откуда наши содрали идею этого мусоропровода, аккуратные буржуи упаковывают мусор в специальные мешки, закрывая его наглухо. У нас же, как всегда, все было доведено до абсурда, в том числе и помойка в доме, сладко пахнущая полуразложившимся трупом…

Колян посмотрел на часы – ехать еще полтора часа. Он предусмотрительно назначил встречу на другом конце Города, на окраине рядом с комплексом гаражей, на всякий пожарный случай…

Хабар вместе с стволами вытягивал на 5 тонн баксов и был довольно лакомым куском для всех, который Колян был очень даже намерен получить… если Бог даст.

«Кстати, пора думать и о зиме, куда-то пристраиваться – сезон копа кончился, на дворе конец октября, уже морозит, за городом хрустит лед в лужах. Пять тонн помогут продержаться месяца два-три, если особо на шиковать и не бухать, как вчера! – хмыкнул Колян. – На полгода не хватит. Вырубать хабар из мерзлоты топором не только не климатит, дак его еще и хрен найдешь – скоро уже щуп не пробьет замерзшую корку».