Дейтон Уорд - Планета обезьян. Истории Запретной зоны (сборник)

Надпись эта будет красоваться на обеих сторонах – и на той, что обращена к городку, и на той, что выходит на реку. Эта надпись была одной из личных задумок Данте. Как бы ему ни нравились метафоры, но в данном случае требовалась точность. Шимпанзе, конечно же, как обычно несколько суток спорили по поводу того, как лучше писать «Здесь» или «Тут». Данте хотелось размозжить им головы.

Впереди он увидел всех – разнорабочих, ассистентов, монахов, священников и послушников. Все они столпились вокруг широкой ямы – котлована, вырытого для фундамента будущего святилища. Калеб настолько разволновался, что даже схватил Данте за руку и потащил его за собой, словно ребенок, ведущий отца по дороге в цирк с выступлением дрессированных людей. Данте едва не вырвал руку, но позволил провести себя сквозь толпу. Собравшиеся смыкались за ним и обменивались у него за спиной озабоченными вопросами.

– Что это… для чего… кто это сюда закопал… что это значит?

И только дойдя почти до края ямы, Данте освободил руку и звучным голосом задал свой вопрос:

– В чем дело?

Все тут же обратили на него взоры – от самого низкорослого помощника до грузных горилл-рабочих. И все тут же подались назад, кланяясь в знак почтения. В отличие от шимпанзе здешние обезьяны знали свое место и умели проявлять уважение. Тем не менее Данте следовало поддерживать репутацию, и поэтому он строго смотрел собравшимся в глаза, а те отводили взор. Даже молодой Калеб притих и смирно стоял сбоку, опустив руки перед собой. Данте подождал немного, пока стихнут разговоры.

– Посторонитесь, – тихо приказал он, и толпа разошлась, позволив ему осмотреть яму. Данте подошел к краю и увидел в самом дальнем углу ямы чью-то одинокую сгорбленную фигуру. Данте узнал очертания Крастоса, старшего инженера проекта по строительству святилища – уравновешенную и спокойную обезьяну, которой Данте полностью доверял. Инженер рассматривал земляную стену, опираясь на лопату с длинным черенком, воткнутую в твердую темную почву. На таком расстоянии Данте не было видно, что же именно нашел инженер, но вся поза Крастоса передавала волнение и напряжение. По спине Данте пробежал холодок, а волосы на шее встали дыбом.

С его губ слетело одно лишь слово.

– Нет…

Данте приказал всем покинуть котлован и разойтись по палаткам для медитации и молитв. Они подчинились, но оборачиваясь и бросая опасливые взгляды на яму. В их глазах читались незаданные вопросы, и Данте понимал, что ему придется придумать какие-то правдоподобные ответы.

Но сейчас ему самому были нужны ответы. Подойдя к лестнице в котлован, он подумал о том, что его ответы не удовлетворят их любопытства. Нет. Он знал, что возникла проблема. Огромная проблема. Наверное, даже роковая для всего проекта. А возможно, и для всей Большой Скалы.

Молодой Калеб беспокойно переминался с ноги на ногу.

– М-м-может, м-м-не пойти с-с-с…

Данте похлопал его по плечу.

– Нет, мальчик мой. Это не для тебя. Ступай и проследи за тем, чтобы сюда никто не спускался. Это важно.

Калеб выпрямился, как будто ему только что поручили спасти всех обезьян от адских полчищ.

– Так точно! – подтвердил он без малейших признаков заикания.

Данте смотрел, как юноша уходит. Преданность молодой обезьяны его немного растрогала. Но когда он повернулся к котловану, улыбка исчезла с его лица. Орангутана снова охватил холодок. И страх.

Он шагнул к лестнице, повернулся и принялся спускаться.

Крастос подошел поближе, все еще сжимая в руке лопату. Массивные плечи старого инженера покрывала седеющая оранжевая шерсть, но бакенбарды вдоль щек почти исчезли, отчего он выглядел даже еще старше своего возраста. Он кивнул Данте, и они вместе пошли к дальней стене.

– Сначала мы подумали, что наткнулись на скалистый слой, – сказал Крастос, переходя прямо к делу. – Я приказал копателям расчистить его, полагая, что если он достаточно большой и прочный, то его можно выровнять и использовать в качестве основания для строительства.

– Но?..

– Но он уже был выровнен. Видите? – Крастос показал на пол ямы.

С близкого расстояния Данте и в самом деле разглядел под слоем почвы каменистый слой, но это был не природный камень. Наклонившись и присев, он провел пальцами по серовато-белой поверхности.

– Это бетон.

– Литой бетон, – уточнил Крастос. – Очень хорошего качества. Промышленный. Кто бы это ни построил, он знал свое дело. Я приказал своим людям расчистить землю, чтобы установить размеры этой плиты, – она занимает почти половину раскопанного нами котлована. Плоская и почти квадратная. Ярдов сорок шириной, хотя она может быть и больше, потому что мы раскопали не все.