Марик Лернер - Барабан бьет атаку

Его разбудили голоса и запах дыма. Еще толком не продрав глаза, Стен сел и зябко поежился. По утрам уже достаточно прохладно. Все-таки Новый год недавно случился. Осень [1] Новый год отмечают в осеннее равноденствие. Астрономическое начало нового времени года. Немаловажно для сельскохозяйственных культур. на дворе. Здесь не полюс, однако заметно температура упала. Курткой укрываться недостаточно. Не мешало бы перину или за неимением оной хотя бы армейское одеяло.

Отвык он путешествовать налегке и без десятка готовых моментально притащить все нужное. Разленился. В каком-то смысле даже хорошо вот так ехать. Практически отпуск вышел. После тюремной камеры совсем недурно прокатиться с ветерком и заночевать на природе. В жилые места соваться не следовало. Даже в расчете на вкусный ужин. Непременно запомнят и долго обсуждать примутся.

Он пошарил по карман и извлек портсигар и зажигалку. С удовольствием закурил, глядя на звенящий по соседству ручеек и с отвращением представляя, как пойдет умываться. Вода наверняка ледяная. Отошел в сторону и, не вынимая сигареты изо рта, оросил ближайшие кустики. Потом совершил героическое усилие и, прихватив полотенце с куском мыла, двинулся на утренние процедуры.

– С добрым утром, – приветствовал его Рыбалков, с глубокомысленным видом принюхиваясь к вареву в котелке.

– Вот какого… ты с нами едешь? – спросил Стен без особого неудовольствия. Вопрос из разряда риторических. Если и знает, из каких соображений Рудов его прицепил в качестве сопровождающего, все одно не выдаст. – Машину водить не умеешь, чинить тем более. Сварить обычную кашу тебя приходится учить, стрелять не умеешь.

Он уселся, аккуратно прислонив машинально прихваченный ППВ рядом к подножке машины.

– Проводник из тебя тоже липовый. Вон Крис всю округу знает.

Фраза вышла несколько двусмысленной. Не первый год все семейство Кублина промышляет контрабандой и возит грузы со всевозможных судов, без огласки разгружающихся в далеких от таможни местах.

Иногда Стен без особого воодушевления подумывал, какие меры придется применять к таким вот своим парням, после захвата власти и невольно вздыхал. Обид будет море. А придется брать всю эту братию за глотку в обязательном порядке.

Правда конкретно с рыжим будет проще. Он от дел удалился, поразив в самое сердце всю свою многочисленную семью удивительным поведением. Организованный им заводик стабильно и неплохо кормил. Правда, сам механик маялся. Ему не хватало в жизни чего-то авантюрного и предложение Рудова о сотрудничестве принял с огромным воодушевлением.

– Только поглощаешь наши продукты, – полушутя воскликнул Стен. – А цены нынче жуткие!

– Все подорожало за последние месяцы страшно, – серьезно подтвердил Кублин, почти наверняка приняв подколку за чистую претензию. С юмором у него было неважно. – Я когда вернулся после войны, прекрасно помню, и то легче жилось.

– Во-первых, – ничуть не смущенно заявил журналист, – господин рыжей масти…

– Но-но, – возмутился Кублин, – масть – это у лошадей. У я правильного колера. Как все мои родственники. Попрошу без слишком умных слов в мой адрес. А то ведь и по шее запросто. Мы люди из народа – общаемся по-простому.

– Договорились, – согласился Рыбалков. – Я хотел сказать, кто ж поверит при проверке документов, что ты приобрел вот эту красавицу, – и он широким жестом указал на автомобиль.

– Грузовик – это он, – твердо сказал Кублин.

– Я ей под колеса не заглядывал, – отперся тот.

Кублин в недоумении смотрел несколько секунд, потом заржал, сложившись пополам и повизгивая.

Бегство из рук враждебной военщины вышло достаточно оригинальным. На месте высадки со шхуны его поджидали не только два хорошо знакомых соратника, но и средство передвижения. Подарок от замечательной сестрички с дальним прицелом. Уж кто-кто, а она своего не упустит. Испытательный пробег новейшего грузовика с мощнейшим 60 сильным двигателем по окружным дорогам и желательно без оживленных трасс. Бывший рядовой и контрабандист Кублин, в качестве штурмана прилагается.

Он бы непременно обиделся на подобное потребительское отношение к себе, но в каком-то смысле ведь все правильно. В поезда и вообще оживленные места ему лучше в ближайшие дни не соваться. Листовку с предложением выдать особо опасного типа Стена Шаманова ему Рыбалков показал сразу. Можно гордиться. На его памяти двадцать тысяч «корон» и анонимность в придачу еще ни разу не предлагали. Обычные бандиты шли максимально за тысячу. За недоловленных лидеров Национальной Лиги предлагали пять-семь. Видимо это и есть всенародное признание вкупе со славой.