Марик Лернер - Барабан бьет сбор

Попасть в аристократический клуб патраны имели крайне мало шансов. Зато подняться в качестве торгово-промышленной буржуазии никто не препятствовал. К подобным попыткам относились пренебрежительно, не видя конкуренции. Практически все товары с острова в начале века являлись худшими копиями произведенных в метрополии.

Скопин завербовал лучших шиольских металлургов, подготовивших целое поколение патранских мастеров. Он такой был не один. Не менее известна семья Хоуп. Многие предприниматели начинали с копирования чужих образцов. Уже к началу войны патранская промышленность не только вышла из-под контроля метрополии, но и сама стала способной многому научить. Локомотивы и основная часть вагонов поставлялись в метрополию с острова. Как и рельсы.

Стен не стал задерживаться на вокзале. С изрядным облегчением, распрощался с последней партией направляющихся домой демобилизованных солдат. Хотелось остаться одному и забыть на время чужих проблемах. С чувством глубокой благодарности (без них все было бы намного сложнее) пожав на прощание руки своим сержантам, тоже отправляющимся в родные места, вышел на улицу. На ближайшую неделю труды праведные на пользу другим закончились.

Чем пахнет его идея, он и раньше догадывался, но сейчас это вышло крайне наглядно. Проще всего плыть по течению. Ничего не дается даром. Кто готов взять на себя ответственность, тот получит на дурную голову массу проблем и вместо благодарности претензии. То не сделано или даже сделано, но несвоевременно. Это не объяснил, не свершил в правильном виде и все бюрократические заскоки чиновников прямая вина не решившего их мгновенно и в лучшем виде. И при этом реальной власти сегодня у него ровно столько, сколько имеют и остальные уволившиеся из армии. И все прекрасно об этом знают, однако прямо или намеками именно от него требуют обеспечить сворачивание гор на пользу остальным, нетерпеливо дожидающимся пряников без малейшей попытки их испечь.

Начало было положено забастовкой в порту Натмука. Раздраженным демобилизованным пассажирам не показалось, корабль сменил курс и пошел совсем не туда, куда они отправлялись. Капитан решил, что стоять на рейде неизвестно сколько времени в ожидании возможности подойти к причалу в его задачу не входит. У него еще обратный рейс на ближайшее время запланирован. Высадка произойдет севернее и ничего страшного. Для него. А успокаивать взбудораженную массу солдат он охотно предоставил Шаманову. Поэтому пришлось брать на себя роль усмирителя, умиротворителя и обещателя. Дальше уже возможности остановиться не было.

Восемь с лишним сотен злых на всех кругом патранов, высадившихся в Синенде, вполне могли продемонстрировать свое отношение невинным, да и не подозревающим о причинах возмущения, жителям города кулаками. Да и оружие у многих имелось. Десяток полицейских, примчавшийся к причалу ничего бы сделать не смог. При желании неуправляемая толпа, подогретая еще и алкоголем, а многие хорошо приняли, включая его собственных сержантов, легко могла бы навести в городе шороху с серьезными последствиями. Поэтому Стен взял командование на себя. Не в первый раз. Задача была достаточно интересная и с прицелом на будущее.

Навести порядок, построить в колонну (на удивление сильно недовольных не оказалось и подчинялись охотно), промаршировать до военной комендатуры и взять за шкирку тамошнего полковника с парочкой адъютантов. Тут еще требовалось не забыть прихватить печати и прочие столь важные для выполнения чиновничьего долга предметы и препроводить всех на железнодорожный вокзал. Получать на каждого солдата отдельно предписания о бесплатной поездке, согласно контракту добровольца о льготах после демобилизации, не было ни времени, ни желания. Да и кормить практически полк за чей счет?

Когда солдаты вошли в здание вокзала, было ощущение захвата ключевой позиции в стане врага. Указания он предварительно отдал четкие и сержанты-помощники правильно поняли мысль о психологическом давлении. Колона четко разбилась на более мелкие подразделения, и все происходило страшно по-деловому. Караулы занимали важнейшие точки, посторонних согнали в угол. Большинству не впервой оккупировать города.

Обвинить в чем-то серьезном или нарушении законов никто бы не смог, но неприкрытая угроза явственно пугала и железнодорожников, и военкоматских офицеров, и гражданских лиц на вокзале. Достаточно ясно ощущалось – не дай им чего требуют (а все звучало если не вполне законно, то на грани) и итоги выйдут очень серьезными.