Алекс Каменев: Наемник

Следующий поворот вывел на небольшую обзорную площадку с видом на ближайшие пристыкованные корабли. От пола до потолка стеклянная стена, усиленная силовым полем, позволяла взглянуть наружу без всяких помех и препятствий. Сейчас отсюда виден только один межсистемник, освещенный с одного бока местным солнцем.

— Родовой корабль семьи Канваль, — с совершенно непонятной интонацией гордости заявляет Стюарт Ламонт, указывая на здоровенный корабль правой рукой. — Впечатляет?

С веселым недоумением смотрю на жутко переделанный старый пассажирский лайнер имперской постройки и не знаю, что сказать в ответ.

С одной стороны, огромная металлическая туша, обвешанная многочисленными дополнительными листами брони и усеянная таким же количеством автоматических лазерных турелей, внушала уважение своей монументальностью и может даже мощью.

С другой стороны, более уродливого корабля еще в жизни не встречал.

На мой взгляд — эстетическая красота звездолета значила довольно много и коверкать завершенный образ творения, созданного для космических перелетов, являлось каким-то извращением.

Я сейчас не говорю про модернизацию военных или гражданских судов. Такое вполне допустимо и правильно. Но пытаться сделать из последних, боевые корабли — значит попросту их изуродовать.

Достаточно представить земной океанский лайнер с парой десяткой установленных орудийных башен, десятком ракетных пусковых установок и пятеркой контейнеров для торпед. Та еще картина.

— Да, впечатляет, — неопределенно отвечаю я, а потом развернувшись интересуюсь: — Вы вроде бы что-то говорили о закупленных базах и наличие на борту оружия со снаряжением. Позволите взглянуть?

— Конечно, следуйте за мной, — доверенный баронессы обозначив легкий кивок, направляется в сторону коридора перехода.

Еще раз глянув наружу, но теперь уже все внимание уделив слегка притухшим от света местного солнца звездам, через пару мгновений присоединяюсь к своему временному работодателю.

Несмотря ни на что, космос удивительно прекрасен в первозданной красоте.

— Дорогая, возвращаться в Доминион безумие! Ведь посланник оттуда заявил, что преданных тебе людей убили и тебя ждет там только смерть. Твой дядя обезумел и обязательно захочет избавится от твоих притязаний на власть вместе с тобой, — молодой человек с длинными волосами, уложенными по последней имперской моде в замысловатую прическу, сидел на бежевом пуфике и уже целый час пытался убедить возлюбленную вернуться обратно в Империю.

— Если не вернусь, то кроме титула потеряю доходы баронства, регулярно поступающие на мой счет. Деньги вроде и не слишком большие, но без них мне совсем не на что жить, — в отличие от юноши, имеющего несколько изнеженный вид ленивого столичного повесы, его собеседница выглядела несколько по-иному.

Дело не в зеленом платье с длинным вырезом в районе бедр, глубоким декольте, драгоценностях или не менее сложной прическе, забирающей волосы вверх. Внешний вид жгучей брюнетки с ярко зелеными глазами стопроцентно отвечал всем тенденциям имперской моды и ни один кутюрье не смог бы придраться к нему.

Нет, дело в глазах молодой наследницы владения сектора Доминион. В них четко видна воля к достижению поставленной цели несмотря ни на что. Гордость вольных баронов Великой пустоты, текущая в крови, требовала забрать то, что принадлежало ей по праву.

В собеседнике, типичном представителе золотой молодежи Бетельгейзе, такого стержня воли видно не было.

— Мои родители обеспечат нас на всю жизнь. С деньгами не будет проблем.

— Слушай, Гарри, если не хочешь, ты можешь не лететь, я тебе уже миллион раз об этом говорила, — устав слушать про одно и то же, Тисара направилась к выходу из каюты: — Я прогуляюсь, не нужно меня сопровождать.

Коридоры старого корабля, помнящие еще дедушку баронессы, как ни странно сохранились в довольно приличном виде. Внешний несуразный вид с лихвой компенсировался внутренней отделкой. Мягкие тона стен и потолка, покрытие пола, без единой выщербенки, отлично работающие механизмы, начиная от ламп освещения и заканчивая бортовым реактором — обеспечивало довольно комфортабельный полет на «Звезде Тисары».

В детстве, узнав про название родового корабля, маленькая Тисара очень обрадовалась, подумав, что тот назвали в ее честь. Но оказалось так же звали и ее прабабку, чей муж и купил тогда большой межсистемник и дал ему имя своей жены.