Юрий Светлов - Эпизод 1. Странник и Судьба

А если вдруг, я оставался один (и такое иногда случалось), то, не теряя времени даром, я шёл изучать ближайшие окрестности, познавать большой неизвестный мир. Чем не будущий великий путешественник?!

Вот и в очередной раз, когда отец с утра пораньше уехал на служебной машине куда-то в район, а мать, как всегда, была занята весь длиннющий, летний день по своим совхозным делам, я остался на попечение у бабушки. Бабушке тоже было не до меня — она по обыкновению домовничала: огород полить, скотину обиходить, обед приготовить — весь день нескончаемые домашние дела. А я… Я, как и всегда в таких случаях, был предоставлен сам себе. Самостоятельность быстро взрослит человека, даже если ему четыре года от роду. Наверно, решив, что поскольку я теперь полностью свободная личность, я подхватил во дворе самого мелкого котенка (этакий маленький, пушистый и безобидный комочек), и как самый настоящий великий путешественник, пошел открывать новый мир — ближайшие окрестности. Почему с котенком? Да наверно, чтоб не страшно, не одиноко было великому путешественнику в большом, немного пугающем своей неизвестностью, мире.

Наверно, что-то я успел открыть для себя в тот день….

А, затем…. Помню, что всё было как всегда: вот сверху солнце всех одаривает своим жгучим теплом, вот наш поселок широко раскинулся за моей спиной, а вот там, в родном доме, моя бабушка. Жизнь прекрасна и удивительна и создана как будто для тебя. Как мы с котенком оказались посреди ручья — не помню. Как котенок оказался в воде — не помню. Помню только его глаза, которые смотрели на меня из-под воды…. «Нет! Нет! Нет!» — обречёно протестуя, взмолилась моя душа, и я выхватил его с глубины…. Помню чувство беспомощности, неотвратимости, помню огромное чувство вины за то, что произошло. Ведь только что всё было прекрасно, безмятежно… и вдруг.

Котенок, этот маленький пушистый комочек, не шевелится, не пищит, а в моих руках — какая-то мокрая некрасивая кукла, ну никакой знакомой и нежной пушистости. Как же так?! Ты и он здесь, как светило, так и продолжает светить всем щедрое солнце, птички всё так же продолжают щебетать свои нескончаемые песни, всё как всегда. Только я это вижу и чувствую, а он — нет. Тело котенка — бесчувственная кукла в моих руках — есть, но… Какие мысли могут быть в такой ситуации в голове испуганного маленького мальчика, находящегося наедине с самим собой?.. На место ЖИЗНИ пришла СМЕРТЬ во всей своей неприглядности. И это я её привёл. Миг — и всё изменилось. Навсегда. И ничего нельзя сделать, чтобы вернуть всё назад, как было, сделать так, чтобы она ушла. Эта необратимость случившегося никак не укладывалась в моей детской голове. Этого не может быть!

В другой раз, в то же самое лето, когда я снова был свободной личностью, меня опять тянуло познавать мир, опять потянуло на приключения. Маловато мне было исхоженного вдоль и поперек нашего поселка. То ли дело ближайшие окрестности, целый неизведанный мир для маленького человечка. И отошел-то я тогда от посёлка совсем на чуть-чуть. Вот он, дом родной — прямо передо мной. В любой момент могу добежать до него, спрятаться под его спасительной крышей, спрятаться от любой напасти. Но тут вдруг на тропинку, ведущую к дому, выползла змея. От неожиданности она показалась мне просто огромной. Хотя это была всего лишь маленькая змейка. Не знаю, ядовитая она была или нет, угрожала ли мне она или нет. Я помнил одно: змеи могут быть смертельно опасны. И сейчас смертельная опасность во плоти была прямо передо мной. Змея выползла на дорогу совсем рядом со мной и, заметив меня, застыла… Встретились два одиночества. Неведомые доселе чувства полыхнули огнем смертельной опасности у меня в голове и заставили остановиться моё сердце. Сейчас укусит и всё… Панический страх моментально парализовал меня, сделав из меня пока ещё живую, но бездыханную, безвольную статую с остановившимся сердцем. Пускай совсем рядом спасительный дом, пускай я его вижу, почти во всех деталях могу рассмотреть, но вот попасть в него не могу. Точнее, могу, но только переступив через Смерть. В тот момент я почувствовал себя тем самым мелким котенком. И у меня сейчас есть такая же возможность, как и у него тогда, стать такой же куклой — неживой, бесчувственной куклой. Я не представлял себе в тот момент, как этот прекрасный и удивительный мир будет без меня. Это же невозможно, этого просто не может быть! Мир не может быть без меня… Эта вопиющая несправедливость опять никак не укладывалась в моей голове. Змея, конечно, скоренько уползла по своим повседневным змеиным делам и освободила тропинку для меня: не очень-то и нужен я ей был. А я тут же опрометью побежал домой — прятаться под его спасительную крышу…