Дмитрий Григоренко - Я из Зоны. Колыбельная страха

– Простите, пацаны, не потяну: ветер поменялся, и сразу несколько целей, – признался Слепой.

– Уходим. Сейчас же стрелять начнут, – запаниковал Ренат и начал пятиться назад. Я его остановил, схватив за шею.

– Слепой, приготовиться к стрельбе. Цель раз – трупоход в одежде сталкера, цель два – военный.

Снайпер, контролируя дыхание, выполнил приказ. Выстрелы прозвучали в морозной тишине как щелчки кнута.

– Ну, что там? – спросил Ренат.

Слепой не попал в сталкера. Зато пуля отыскала зомби-военного: тот схватился загрудь, зашатался, как тополь под сильным порывом ветра, и осел мешком в рогозу.

– Раз – мимо, два – в грудь, – прокомментировал я.

И вдруг зазвучала целая симфония из выстрелов. Второй военный засек сталкера, который остановился у трупа своего напарника. Очередь, выпущенную из «калаша», я уже не спутал бы по звуку ни с чем. Сталкер задергался, даже вроде успел вскрикнуть. Первый военный, в которого попал Слепой, присоединился к уничтожению врага. Сталкер попытался защищаться: вскинул ружье, выстрелил дуплетом. Начал перезаряжаться. Выглядело это все так, будто он не хочет бросать своего убитого друга.

– Ничего же себе! – возбужденно выпалил Бара.

– Стреляй, Слепой. Чего ждешь? – спокойно сказал я.

Наш снайпер наблюдал за развернувшейся перед нами бойней.

Сталкер успел перезарядить ружьишко, еще раз потревожил местность выстрелом с двух стволов и упал, сраженный автоматной очередью.

Слепой тоже выстрелил. Военные развернулись в нашу сторону. «Да, ё-моё, у них в мозгах навигатор, что ли!» – мысленно удивился я и вслух сообщил:

– Попал в голову.

Последний трупоход завозился с затвором. Ренат снова попытался вскочить. Я опять его удержал.

– Ты куда собрался?

– Да сейчас я его достану. Слепой, давай махнемся местами. Мне тоже стрельнуть охота.

Мне нравилась простота Баранова. Собрали нас как-то в классе, приказали завести тетради, обязательно подписать: «Тетрадь для секретной подготовки, звание, фамилия, номер роты». Строго-настрого предупредили, что за потерю такой тетради, то бишь секретных данных, нас покарают лишением свободы. Я сначала приятно удивился, надеясь на этих занятиях восполнить пробелы в знаниях. Блокнот Трофимыча был зачитан мной до хрупкости страниц, на которых очень полезная информация про мутантов и аномалии перемешивалась с мыслями старого сталкера. Но рано я радовался. Первым тревожным звоночком стал сам лектор. Им оказался не какой-нибудь опытный залетный сталкер и даже не Ставр. Это был худой и какой-то жалкий на вид подполковник, зачитывающий нам под запись «зиверты и рады» с книги восьмидесятых годов. Секретно. Пробежались на этих лекциях – весьма скудно пробежались, к слову, – мы и по зомбированным. Мне за них стало даже обидно – в классификации их отнесли к условно живым и мало разумным.

Ренат в своей тетрадке так и написал: «трупы, которых можно убивать без проблем». Даже в рамочку обвел это заключение. Под определением «без проблем» он, правда, подразумевал не конкретные боевые действия, а отсутствие наказания со стороны начальства.

Баранов со снайпером поменялись местами, я безразлично отдал Слепому бинокль. Патронов для СВД мы взяли достаточно, и Бара принялся палил в оставшегося военного-зомби.

– Интересно, – произнес я задумчиво.

– Что интересно? С какого выстрела этот лупоглазый попадет? – спросил Слепой. Я тоже видел, как размытый силуэт зомбированного падает после выстрелов Рената, долго лежит на снегу и медленно поднимается. Можно было даже заподозрить Бару в садизме, но мы прекрасно знали о его снайперских способностях, которые, мягко говоря, были далеки от идеала… Хотя, у меня выходило еще хуже.

– Попал, – сообщил Слепой. Баранов повернулся к нам.

– Слышь, шахматист, ты чего мне под руку наговариваешь? А?

Вдруг зашипела рация. Я перевернулся на бок, долго извлекал ее из недр тулупа.

– А вдруг это военные-трупоходы с нами связаться хотят, – сказал Слепой и попытался улыбнуться. Кривовато и как-то неуверенно это у него получилось.

Выуженная из тепла рация разразилась трескотней, среди помех проскочило:

– Вернуться…

Баранов засмеялся, следом захохотал Слепой. Даже я скупо улыбнулся, узнав голос Ставра.

– Тройка – центру. Принял, – ответил я.

Раньше связь в Зоне была значительно лучше, даже сталкерские наладонники работали шустро, показывали соседей. Я еще с Трофимычем застал те времена, когда можно было вести переписку. Грешили на Всплески, потому что после каждого связь становилась все хуже и хуже. Вот и наша рация, которая без труда должна была ловить сигнал с НИИ, только стрекотала и шипела.