Бен Каунтер - Адепты Тьмы

Подобной властью и компетентностью обладали еще несколько представителей правящей верхушки.

Но неужели еретическая группировка завербовала даже таких людей? Тех, кто столь высоко поднялся в иерархии Адептус Механикус, что их уже едва ли можно было назвать людьми?

Ипсилон три-двенадцать.

Уничтожить.

Антигон обернулся как раз вовремя. Ипсилон три-двенадцать выпустил усиленные конечности, на этот раз — с сочлененными зубцами, изогнутыми наподобие когтей. Сервитор бездумно бросился вперед, врезался в Антигона и опрокинул его на землю. Голова магоса звучно ударилась о грязный бетон.

Механические части сервитора делали его страшно тяжелым, а жесткая конструкция придавала сил. Антигон оказался прижатым к земле и был вынужден бросить оружие, чтобы схватить когти сервитора и не дать разорвать себя на части. Магос был лицом к лицу с Ипсилон три-двенадцать. Глазницы сервитора блестели полированной костью, а рот и нос под ними состояли из серой мертвой плоти.

Антигон выбросил механоруку, и гибкий отросток мгновенно обвился вокруг дула авторужья. Подтянув оружие, Антигон сумел ударить сервитора по голове прикладом. Из отделанного медью черепа посыпались искры, но сервитор не уменьшил давления. Одно из ребер Антигона треснуло под тяжестью, едва не ослепив магоса вспышкой боли. Бионическое сердце тотчас разогнало по кровеносной системе болеутоляющее средство, рассеяв красную пелену перед глазами. Антигон воспользовался моментом просветления и обвил механорукой шею сервитора; затем, преодолевая сопротивление сервоузлов спины, отвел его голову назад. Выбросив вперед вторую механоруку, магос нанес удар наконечником по лбу бывшего слуги. Острие проникло в биологический мозг.

Ипсилон три-двенадцать конвульсивно содрогнулся. Хватка сервитора ослабла, затем его руки беспорядочно заметались. Рот приоткрылся, и голосовое устройство издало сдавленный скрежещущий вопль. Конвульсии сервитора сбросили с головы механоруку Антигона, так что она метнулась взад и вперед, словно атакующая змея.

Антигон с трудом высвободил колено, взгромоздился на сервитора верхом и потянулся за оружием. Но сервитор, рванувшись, снова бросил его на бетонный пол. Посеребренные механизмы треснули от удара о твердое покрытие, и снова вспыхнула непереносимая боль.

Сервитор первым поднялся на ноги, несмотря на то, что огромная рана между пустых глазниц истекала кровью. Механическая рука схватила Антигона за горло и швырнула на крутой склон долины. Черное стекло хранилища информации взорвалось острыми осколками. Они прорвали толстую одежду техножреца и вонзились в беззащитную кожу спины.

Из широко открытого рта сервитора вылетела маленькая вспомогательная рука и золотым наконечником пера пробила бионический глаз Антигона.

В мозгу взорвалась ослепительно белая звезда. Боль обжигающим кинжалом прошла сквозь всю голову. Глаз, шея, спина — весь организм кричал от боли, и Антигон уже не понимал, где он и что делает.

Он помнил только одно: у него было оружие. Не переставая кричать от боли, магос направил дуло в живот сервитора и выстрелил. Антигон стрелял вновь и вновь, пока не взмокли ладони. Наконец он соскользнул на пол и понял, что выстрелами перебил тело сервитора пополам, отделив верхнюю часть туловища от нижней. Сервитор, с безвольно опущенными головой и руками, еще смог сделать несколько шагов, но затем неуправляемая верхняя половина туловища грохнулась на пол.

Внезапно все стихло. Двигались только струйки маслянистого дыма, поднимавшиеся из разбитого корпуса Ипсилон три-двенадцать. Зрение Антигона, и так уже довольно затуманенное, теперь еще больше исказилось. У него остался только один глаз — естественный, ничем не усиленный. Это означало, что видимость для него сильно ограничилась; он лишился возможности приближать крупный план. Одна из его механорук была оторвана, сломаны несколько ребер. Где-то возникло кровотечение, но внутренняя аугметика оказалась способна с этим справиться.

Бионическое сердце уже начало понижать частоту пульса, чтобы он мог успокоиться. Но Антигон был сильно избит, и без подзарядки это создавало еще большую проблему. Кроме того, он ни за что не доверит кому бы то ни было на этой планете ремонтировать свое тело. Ему необходимо выбраться из этого мира.

Антигон с трудом поднялся на ноги и побежал вперед, в темноту промышленного комплекса. Едва над ним сомкнулись своды из черного, местами проржавевшего металла, послания растаяли в небе и на их месте появились рабочие графики для жителей Каэронии.