Владимир Лосев - Звезды во мраке

– Но сначала я исполню все, что обещал. – Сержант навалился на парня всей своей тушей, хрипло дыша, и полоснул быстрым движением по правому уху. Даниила тоже учили так бить ножом, коротко, без замаха, но на себе такого он еще ни разу не испытывал. – Это тебе за моего брата!

Боль была настолько нестерпимой и неожиданной, что Данька закричал тонко и жалобно, а дальше уже ничего не помнил – на мозг упала темная пелена. Когда она развеялась, то все уже кончилось – лейтенант и сержант были мертвы. Офицера Данька застрелил из маленького пистолета, который забрал у девушки-мутанта, а когда его успел достать, так и не понял. Сержанта же отбросил к стене с такой силой, что переломал тому все кости.

Даниил сел на транспортер, его руки дрожали от напряжения, на глаза навернулись слезы, было обидно и неприятно и становилось с каждой минутой все хуже. Юноша даже не удивился, когда открылась дверь, и в туннель ввалился десантник с белым страшным лицом, словно чего-то подобного и ожидал.

Данька расстрелял в него остатки обоймы – последние два патрона, но десантник даже не остановился, пули не смогли пробить бронированный пластик. Пришлось, когда тот замахнулся прикладом, отбросить его к стене, как и сержанта, внутренним посылом.

Парень вытер потный лоб и недоуменно уставился на окровавленную руку, потом потрогал правое ухо, оно оказалось на месте: то ли сержант просто его пугал и надрез сделал неглубокий, то ли все зажило после того, как Данька впал в беспамятство. Правда, кровь все еще сочилась слабой струйкой, и это было неприятно. Тогда юноша сделал странное для себя усилие, и ранка затянулась.

– Останешься тут человеком… – пробормотал он. – Тебя скорее сделают покойником…

Даниил открыл дверь и увидел еще одного мертвого десантника, который лежал у дробилки, перешагнул через труп и направился дальше по туннелю. Двигаться почему-то было тяжело, каждый шаг давался с неимоверным трудом.

Внутри, в мерцающей пустоте, поднималась темной мутью застилающая мозг усталость и опустошенность. Данька прошел по знакомому туннелю до спального зала, никого там не нашел, взял продуктовый пакет из горки в углу, открыл его и, жуя, пошел к комбайну. Его покачивало. С каждым шагом нарастало ощущение, что он рассыпается, словно где-то внутри было нарушено нечто, делающее его цельным. Руки дрожали и на глазах становились меньше, мышцы исчезали. Похоже, его организм съедал ткани, чтобы подкормить мозг и сердце. Это было по-настоящему страшно!!! Похоже, болезнь нашла его.

Даниил грустно усмехнулся и отправился к холодильнику: всю бригаду вместе с бригадиром он обнаружил там. Мертвые тела кто-то аккуратно уложил в высокий штабель. Осталось узнать, кто это сделал…

Долго искать не пришлось. В боковом проходе возле отверстия, ведущего в пещеру, он нашел мертвое тело машиниста, точнее то, что от него осталось, – куча тряпья в высохшей луже и пустая бутылка виски. Должно быть, в последние минуты жизни мужик лежал у дыры в пещеру и наблюдал за танцующими парами, а может, разговаривал с девушками, не понимая при этом, что умирает. Похоже, что машинист оказался самым крепким из шахтеров. Данька не сомневался, что именно он отнес все тела в холодильник и уложил их в ровный штабель, – сделал все так, как привык делать в своей жизни, тщательно и аккуратно. Вот теперь полный комплект – все двадцать три человека находятся в штреке, и все покойники.

– Непонятно все… – вздохнул юноша, ложась на землю, ноги больше не держали его. – Всего-то два дня назад, как отсюда ушел, а уже все умерли. Мне повезло, что прожил на пару дней дольше…

Он посмотрел вниз. В пещере все так же царила непроницаемая темнота.

Дрожь в руках передалась к ногам, а потом пошла по всему телу. Данька дрожал, и холод, жуткий холод, который шел изнутри, от которого нет спасения.

“Вот так и умирают… – горестно вздохнул он. – Тело становится слабым, мышцы исчезают, последним отказывает сердце, и все потому, что мы заняли чужое место и не готовы к инициациям. Они не изменили меня, оставили таким, как я и хотел, и теперь умру человеком, а мог бы выжить и стать монстром. Только выбирать пришлось между жизнью и вечным одиночеством. Хорошо, что все закончилось…”

Он вытянул ноги и уронил невыносимо тяжелую голову на камень.

– Ты прошел все испытания… – неожиданно раздался чей-то тонкий писклявый голос совсем рядом. – Я готов тебя принять.

– Кто здесь? – Данька недоуменно огляделся по сторонам, не поднимая головы, повел взглядом по пустоте. – Покажись!