Олег Дивов - Мастер собак

К машинам подбежал взопревший Бенни. Он сорвал с головы шапку, и в воздух поднялся столб пара.

– Здорово, брат! Ну, там просто форменный п…ц! Давай, тебе пора, а то им надоест! Они уже подустали! Ты чего так задержался?

– Плакал!

– Чего?! – воскликнули Бенни и Крот в один голос.

– Того!

– Умница! – крикнул Бенни, в подтверждение слов тыча Мастера пальцем в грудь. – Ладно, давай, пошел!

– Как мне с ним говорить?

– Как с человеком! Но больным! – Бенни покрутил у виска пальцем. Крот кивнул и протянул Бенни руку. Тот ловко вскарабкался на крышу, уселся рядом с Кротом и потянул из кармана сигареты. Мастер размотал поводок, накрепко привязал Карму к мощному «кенгурятнику» на заднем бампере «Рэйнджа» и подал ей команду, не значащуюся ни в одном учебнике по собаководству.

– Пока здесь!

От изумления Карма затрясла головой и вдруг громко чихнула. Выполнять эту команду именно сейчас казалось ей, наверное, пределом безрассудства. Мастер легонько провел ладонью по черной кисточке на рыжем обрубке собачьего уха и повернулся к беснующемуся полукругу.

– Погоди! – крикнул Бенни сверху.

Мастер оглянулся. Бенни протягивал ему ладонь, посреди которой пульсировала маленькая чернильная клякса.

– Он ее выронил. Возьми, пригодится в разговоре. Только не глуши ее, она нам нужна живая.

– Спасибо! – кивнул Мастер, кляксу опустил в карман и снова повернулся к цепи охотников.

– «Вторая», стой! – пролаял он своим знаменитым командным голосом.

В цепи Хунта поднял руку. Раздалось громовое «фу» в двадцать глоток, и собаки немного притихли.

Мастер, уперев руки в бока, неторопливо двигался к цепи. Сзади фыркала и ругалась Карма, которой не оставили ни миллиметра свободного хода на поводке. Теперь она выделывала невероятные танцевальные па, надеясь подцепить ошейник передней лапой. Мастер надеялся, что она не догадается проделать это задними – снимет ведь.

– Хунта! Команду!

В цепи все еще было очень шумно. Хунта не стал драть глотку и отсемафорил приказ руками. Полукруг медленно разошелся, образовав сужающийся в направлении Мастера коридор. Стволы и зубы. И в дальнем конце, у стены – Саймон.

Он стоял, пригнувшись, как для прыжка. Его сильно погрызли – брюки оказались изорваны в клочья, под ногами валялись ошметки куртки и свитера. По обнаженным до плеч рукам стекла кровь. Под туго натянутой майкой играли крепкие мышцы. «Он сильно побит, но не затравлен.

И он смотрит прямо на меня».

Мастер ступил в коридор и остановился. «Теперь я – стена. И я должен сдержать удар».

Саймон приоткрыл рот и, выпустив облачко пара, по-собачьи показал Мастеру зубы. Распрямился и встал относительно спокойно. И улыбнулся.

Собаки постепенно стихали, успокаиваясь. Охотники бегали глазами от Саймона к Мастеру и обратно. Мастер обвел взглядом ряды. «Они готовы. Сейчас ритуал свершится, и после этого нас уже никто не сможет остановить». Он посмотрел на Саймона и улыбнулся в ответ.

– Привет! – рыкнул Саймон хрипло. – Ну, как я тебе? – Он медленно повернул голову, демонстрируя чистое, без единой царапины, лицо. Все еще красивое, настоящее мужское лицо. Только очень уж неподвижное, совсем застывшее. Как у хорошо сохранившейся твари.

– Плохо, – сказал Мастер, прикидывая расстояние. «Метров семь-восемь. Вполне».

– Ты меня больше не любишь… – теперь Саймон не рычал, а шипел.

– Я тебя больше не люблю, – кивнул Мастер.

– Как же так? Я во всем тебя слушался. Все делал, как ты говорил.

– А потом ты меня предал. И всех нас.

– Нет!!! – взвизгнул Саймон. Он даже подпрыгнул от возмущения. Охотники начали перешептываться. Только что перед ними была тварь. А теперь просто сумасшедший человек. Смертельно опасный, но при этом такой жалкий… И тут Саймон сам утопил себя. Он стеклянным взглядом посмотрел себе под ноги, громко зашипел и, неловко вывернув шею, начал вертеться на месте, словно ища что-то. Потом обшарил разорванные карманы брюк.

– Она здесь! – сказал Мастер, доставая кляксу и демонстрируя ее Саймону.

– Отдай! – Саймон шагнул было вперед, но коридор угрожающе колыхнулся, и он отступил. – Отдай!

– Нет. – Мастер спрятал кляксу и снова упер руки в бока.

– Х-ха! – выдохнул Саймон. – Значит, ты меня действительно совсем не любишь.

– Не люблю, – улыбнулся Мастер.

– Да почему?

– Ты – это не ты.

Саймон задумался.

– Я – это я, – решил он наконец. – Это ты – не ты. Потому что настоящий ты меня любит. А ты ненастоящий.