Алексей Калугин - Забыть резервацию

Ом на какое-то время задумался.

– Я не вижу в этом принципа гуманности, который вы, люди, так любите декларировать, – произнес он спустя пару минут. – Без моей помощи вы обречены на гибель.

– Скорее всего, – соглашаясь с ним, наклонил голову Стинов.

– Но после того как я помогу вам спастись, вы приметесь уничтожать нас, – закончил свою мысль Ом. – Почему?

– Тебе, наверное, трудно это понять, – тяжело вздохнул Стинов. – Мне же – еще труднее объяснить. На Земле живет очень много людей. Но очень немногие из них наделены реальной властью. Кое-кто из тех, кто обладает властью, скорее всего будут заинтересованы в том, чтобы правда о том, что произошло в Сфере, никогда не была открыта.

– Разве вы не можете рассказать людям правду?

– Боюсь, что это будет нелегко, – покачал головой Стинов. – Мы, конечно же, сделаем все от нас зависящее, но… Слишком невероятно все, что здесь произошло.

– Поэтому ты и хотел переговорить со мной? – спросил Ом.

– Я хотел, чтобы ты был готов к тому, что тебе скорее всего придется сделать выбор между жизнью людей и вариантов. Но ты ведь можешь стать одним из нас.

– Боюсь, что ты переоцениваешь мои возможности. Ксенофобии во мне ничуть не меньше, чем в любом из людей. Здесь, в привычной для меня среде обитания, я могу побороть свой страх перед людьми. Но я не знаю, что может произойти, когда я останусь среди вас один. – Ом покачал головой, и Стинов отметил, что жест этот получился у него вполне по-человечески. – Да и для людей я останусь всего лишь умным вариантом. А следовательно – постоянным источником потенциальной опасности. Ты уверен, что на Земле меня не посадят снова в бронированную камеру, из которой я уже никогда не смогу выбраться?

Стинов молча развел руками.

– Как вы собирались покинуть Сферу? – спросил Ом.

– Единственный способ, который представляется нам возможным, это попытаться восстановить один из челноков. Но прежде чем начать заниматься этим, нужно как-то решить проблему безопасности. Вряд ли варианты дадут нам спокойно работать.

– Я могу предложить вам иной способ. Более быстрый и безопасный.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне известно, что силовые генераторы поля стабильности отключены, – сказал Ом. – И тем не менее я думаю, что, подключившись к пульту контроля за полем, я сумею перераспределить энергию так, чтобы в поле на какое-то время открылся проход.

– Как долго ты сможешь держать его открытым?

– Трудно сказать. Но думаю, что достаточно долго для того, чтобы позволить уйти по нему всем, кто сейчас находится в Сфере.

– Но что это изменит в твоей судьбе? – спросил Стинов. – Как только мы окажемся на Земле, в Сферу устремятся новые челноки.

– Это уже моя забота. Мне нужно только добраться до машинного зала. Без вас я этого сделать не смогу. Там слишком сложная система блокировки входа. Но без меня вы не сможете покинуть Сферу. Так что решайся, человек, – сказал Ом и улыбнулся.

И улыбка его показалась Стинову лукавой.

Что бы там ни думали о себе люди, они и в настоящее время остаются все теми же рабами ритуалов и традиций, какими были на протяжении всей своей многовековой истории. И даже когда происходит нечто абсолютно новое, необычное, не укладывающееся ни в какие существующие рамки, люди стремятся как можно скорее запаковать это новшество в привычную обертку, чтобы придать ему хорошо знакомую, обыденную форму. Смысл этого действия заключается в том, что, следуя запланированному ритуалу, гораздо проще ориентироваться в нестандартной ситуации. Впрочем, на подобном пути может встретиться и немало подводных камней.

При всех своих организаторских способностях Юрген Гривас не был ни знатоком, ни любителем официальных процедур. Впрочем, как и все остальные, собравшиеся к этому часу в его кабинете. И тем не менее в ожидании предстоящей встречи с Омом они по укоренившейся привычке сочли нужным выработать хотя бы некое подобие торжественной процедуры, без которой им трудно было представить первый официальный контакт.

Юргену как единственному представителю законной власти Земли в предстоящих переговорах была отведена главенствующая роль. Именно он должен был произнести официальную приветственную речь, о содержании которой никто не имел ни малейшего представления. Однако все, за исключением Хука, который, сидя в уголке, только тихо посмеивался, принимали самое активное участие в ее составлении. Юрген же, попытавшийся, но так и не сумевший откреститься от предоставленной ему чести быть представителем всего человечества, старательно записывал витиеватые мудреные фразы, которые сыпались на него со всех сторон. Когда же, исписав шесть листов, он зачитал вслух то, что получилось, все пришли в ужас и в один голос заявили, что большей бредятины в жизни своей не слышали.