Дмитрий Янковский - Рапсодия гнева

– Не пойдет, – коротко обрубил прапорщик. – Там такие же, как мы, ребята. Только одурманенные пропагандой америкосов. Свобода, служение великой Америке. Типа и все такое, как говорят их милые Бивис с Батт-Хедом. Я команду стрелять по нашим не дам. Хоть они трижды украинцы, пусть даже хохлы и юсовские приспешники.

– Без нас блокпост с землей сровняют… – напомнил Саша. – А там народу не меньше.

– Значит, надо отзывать генерала! – Гром зло рубанул воздух ладонью. – Эх… Дай телефон!

Прапорщик неумело набрал номер на трубке сотового, послушал гудки.

– Прапорщик морской пехоты ЧФ Громов, товарищ генерал. Я командую отрядом, высланным вам на подмогу. Докладываю – нас блокировали в полутора километpax от объездной. Да, большое количество техники и плиты поперек дороги. Товарищ генерал, вам надо отходить с позиции, мы никак не можем прорваться. Да, черт побери, я не стану стрелять в своих же! Что? Да при чем тут моральные принципы! Это же скотство – губить людей, генерал. Я не могу успеть. В принципе! А без нас вас с землей там сровняют. Что?

Громов обреченно вернул трубку любопытно выглядывающему из кузова Джеку.

– Они не уйдут… – хмуро пояснил прапорщик. – Некуда им, говорит, отступать… Панфиловцы хреновы… Генерал говорит, что это предательство по отношению к погибшим. Откуда старый хрен нахватался такой лабуды?

– На себя посмотри! – зло сверкнул глазами Фролов. – Сам ведь под танки кидался. Забыл? За деньги, что ли, кидался?

– Не ори на меня, капитан.

– Буду орать! И чем те же панфиловцы лучше дедовцев? Только тем, что те против фашистов сражались, а эти против… недозрелых фашистов? Югославию забыл? Хиросиму? Вьетнамские джунгли после гербицидов и напалма? Короткая, Гром, у тебя память! Надо не кукситься, а думать, как выручать Деда.

– Чего вы грузитесь? – облокотившись на задний борт, удивился Джек. – Проблемы нет никакой. Надо объехать эту тусовку по полигону. На такой машине, как эта… думаю, запросто. А уж БТР и подавно пройдет!

– Пробуем, Гром! Времени совсем не осталось!

– Давай в машину! – Прапорщик поправил черный берет. – Эх… Семи смертям не бывать!

Грузовик взревел дизелем, качнулся и съехал с дороги. Полигон только казался ровным – Саша прекрасно знал, сколько тут препятствий для танков, рвов, заграждений и просто размытых дождями ухабов. Водитель правил умело, набирал скорость, где было возможно, притормаживал, переезжая огромными колесами что-то хрустящее и звенящее. Из кузова хорошо было видно только преодоленное пространство, но и от этого оторопь брала – дорога казалась совершенно непроезжей.

Наконец грузовик встал.

– Гром, я Эхо! Что там? – спросил Саша.

– «Ежи» против танков. У тебя в кузове подрывник, пусть поработает!

Минер даже не стал тратить взрывчатку – рвал рельсы и трубы обмоткой детонационного шнура. Работа шла споро, пыль стояла столбом, но все равно двигались очень медленно.

– Эхо, я Гром! Уже мало осталось!

Подрывник шел впереди машины пешком, каждый раз садиться в кузов уже не имело смысла. Пару раз пришлось сделать два направленных взрыва, чтоб завалить широкую траншею, ведущую из бесконечности в бесконечность.

Со стороны украинской баррикады донеслась гулкая очередь из крупнокалиберного пулемета. Но пули в землю не ударили – очередь была явно предупреждающей.

– Не нравится! – прокомментировал Саша.

– «Коробочка», объясните им расстановку сил! – зло рявкнул в микрофон Громов.

Почти сразу от дороги донеслась ответная очередь. Больше украинская сторона патроны не тратила.

Только минут через двадцать добрались до объездной.

– Все! – радостно воскликнул Громов. – Теперь поднажмем. Минера на всякий случай надо оставить, мало ли как пройдет БТР. Доедет с ними на броне.

Грузовик натужно взревел, окутался дымом и выехал на долгожданный асфальт. Качнулся, набирая скорость. Саша не смог побороть в себе любопытства и стал впереди кузова, возле крохотного, забранного стеклом окошка в брезенте. Теперь видна была кабина и серая лента дороги с яркими коробочками встречных и впереди идущих машин. Водитель поднажал здорово – редкие легковушки, заслышав ревущий пневмосигнал военного грузовика, испуганно шарахались в стороны.

Горы стремительно приближались.

Фролов два раза дозванивался Деду, прося водителя выключать мотор на горных спусках, посоветовал выслать вперед человека с рацией, чтоб заранее предупредить о приближении сил противника. Пока все было тихо, только в лесу вокруг блокпоста все чаще блестели прицелы. Два или три, Дед не мог сказать точно.