Дмитрий Янковский: Жесткий старт

– Тогда меняем курс. Дай карту, посмотрю, где зарегистрировано главное отделение Почтовой Гильдии.

Шива покопался в бортовом компьютере и вывел на монитор карту системы. Тана внимательно изучила ее и кивнула.

Яхта плавно и уверенно взяла новый курс на одну из планет. Тана видела, что Шива погрузился то ли в сон, то ли в свои грустные мысли, и не стала его отвлекать. Он много пережил, поэтому ему сейчас лучше отдохнуть. О себе она не подумала, ведь она привыкла быть сильной. Жизнь закалила ее от невзгод и потерь. За недолгую жизнь Тане пришлось пережить очень много. Настолько много, что некоторым таких эмоциональных событий хватило бы на несколько жизней. А ее жизнь еще вся была впереди. Во всяком случае, ей очень хотелось в это верить. Ведь не зря же были даны такие уроки и богатый опыт. Это обязательно должно быть востребовано. Только когда и где?

Именно этот вопрос сейчас мучил Тану. Она поймала себя на странной мысли. Сейчас, когда ее брат мучился и страдал от потери своей любимой девушки, она ему завидовала. Это было невероятно и, возможно, даже кощунственно, но, сочувствуя ему и от всей души сострадая, она с легкой грустью понимала, что, в отличие от нее, Шива смог испытать любовь. И пусть он был со своей любимой девушкой совсем недолго, эти минуты остались в его памяти самыми счастливыми в жизни. Он был младше Таны на полтора года, но уже познал настоящую любовь. Правда, при этом ему дано было испытать боль утраты, однако сердце уже однажды вспыхнуло яркой искрой и подарило незабываемые минуты наслаждения.

Тана покосилась на брата. Он усердно делал вид, что спит, чтобы она его не беспокоила, но Тана видела, как подрагивают его ресницы, пытаясь сдержать слезы. Ей хотелось обнять и прижать к себе его рыжую разлохмаченную голову, утешить, ободрить. Но он был мужчиной, и поэтому ему предстояло самому справиться со своим состоянием. В груди у Таны появилось теплое чувство, которое она щедро послала Шиве, помогая ему успокоиться.

«Милый, родной братишка», – подумала она с нежностью.

Как часто в детстве они с ним ссорились и мирились, но какой стеной вставали они на защиту друг друга перед соседскими ребятами и друзьями из Академии! Даже сейчас, став взрослыми, они все время находились рядом.

Тана поняла, что Шива уснул, когда услышала его спокойное дыхание. Время полета давало возможность для полноценного отдыха, но спать Тане не хотелось. Она откинула кресло и лежала, думая о своей жизни. Хотелось понять, почему так получилось, что, не раз испытав боль, унижения и разочарование, ей еще не удалось познать любви. Ее тело знало много мужских рук. Они жадно ласкали и мяли его, пытаясь пробудить в ней страсть и сексуальность. Но этого никому не удалось сделать. Сами воспоминания об этом были такими же невыносимыми и болезненными, как та далекая действительность.

Что же происходило с ней на самом деле? Этот вопрос почти все время мучил Тану, особенно в те минуты, когда она видела брата влюбленным и счастливым. Тана задумалась: какая же она, любовь? Всем ли она подвластна, или Шива оказался редким счастливчиком? А повезет ли ей? Сможет ли ее тело испытать желание любить и дарить любовь?

Она снова подумала о землянине. Какие-то чувства он у нее вызывал. Но какие? С ним было забавно переписываться, приятно было находиться рядом. Но любовь ли это? Тана не разобралась в себе. Хотя… Пожалуй, он был единственным мужчиной в ее жизни, который не вызывал отвращения. Но достаточно ли этого для любви?

Тана не нашла, что ответить самой себе.

– Ладно, – чуть слышно шепнула она. – Время покажет.