Алекс Орлов - Точка орбитального удара

– Командир, ну ты прицеливайся, что ли! – воскликнул Григ, досадуя, что его начальник все мазал и мазал, притом что стрелял довольно часто.

– Подай новый магазин, – потребовал Брейн, небрежно отбросив пустой и не отрываясь от окуляра.

Григ вложил новый в протянутую руку, и Брейн, быстро его вставив, сказал:

– Вот теперь посмотрим…

И улыбнулся, увидев, как сократилась прицельная эпюра после того, как автоматика проанализировала траектории десяти выпущенных пуль.

Первый же выстрел поразил ближайший беспилотник в корпус. Брейн учел поправки и всадил пулю в хвост, а затем в «кабину», где находилась аппаратура. Дрон завалился на бок и понесся к земле, а его умный «коллега», поняв, что происходит, запустил тяговую установку и с левым разворотом начал выходить из зоны обстрела, однако эпюра прицеливания для него сократилась практически до реальных показателей, и Брейн начал стрелять, как в тире, заранее зная, куда придет очередная пуля.

Вскоре, вслед за первым беспилотником, к земле полетел второй, и Григ громко закричал, победно вскинув руки.

У Брейна радости не было, только апатия и слабость. А еще он стал ощущать недавние ранения – они задергали и загорелись с новой силой.

– Поехали уже… – обронил он. – И трофеи не забудь.

Когда Брейн вернулся за руль, в его глазах потемнело.

– Всё, поехали! – крикнул Григ, хлопнув Брейна по раненому плечу, и тот, едва не отключившись, отчаянным усилием заставил себя завести машину. Затем развернулся, и они покатили в обратный путь – теперь с горы.

Когда длинный спуск закончился, у основания горы возле кривоватого деревца их ждал переговорщик – человек с белым флагом на палке.

Он держал его повыше, чтобы никто не усомнился в его намерениях.

– Поговори с ним и будь внимателен, – сказал Брейн, притормаживая возле парламентария. Тот выглядел заметно потрепанным, и его щека была испачкана кровью.

– Чего хотел? – спросил Григ, чуть приопустив тяжелое бронестекло, в то время как Брейн смотрел по сторонам.

Пока они находились в тени горы, ударить по ним можно было лишь с другой горы, до которой было еще шесть километров, а стартовавшую ракету Брейн заметил бы сразу.

– Прошу прощения, что у нас тут так вышло, – переминаясь, начал парламентер.

– Ты чей будешь?

– Я от Шкабера…

– Ну так говори по делу, а то мы спешим!

– У вас под стеной две машинки наших… Нам бы забрать их…

– Ну так заберите.

– Спасибо. Только вы по нам не стреляйте, ладно?

– Ладно! – вмешался в разговор Брейн. – Но чтобы забрали с собой все трупы, понял?!

– Так точно, сэр, понял.

Брейн тронул машину, и она легко покатилась под гору.

– Однако ты научил их уважать нас, – усмехнулся Брейн, чувствуя при этом, как холодеют ноги. Он едва мог координировать силу, с которой следовало давить на педали, ноги были как чужие.

Понимая, что его состояние быстро ухудшается, Брейн стал разгонять внедорожник все быстрее, чтобы упасть в обморок уже на своей территории. А Григ, понимая, что командир не в порядке, только прищуривался на крутых поворотах, надеясь, что все обойдется и они доберутся до форта целыми.

Вот и ворота – мост опустился, лязгнул стопорами и… ничего не произошло – Брейн, сидя за рулем, потерял сознание.

Брейн обожал синтетическое кокосовое молоко с ванилью и, когда была возможность, заказывал его в больших количествах, хотя другие наемники над ним потешались, напоминая, что этот напиток любят дети.

Так оно и было – Брейн заказывал кокосовое молоко именно в упаковках для детей, вот только здесь – в его новом мире – такого молока не было, и он часто вспоминал, как покупал или заказывал его по сети.

Ему привозили изрядный запас, а потом он садился к ТВ-боксу и уничтожал упаковку за упаковкой.

Одна попалась ну очень большая. Должно быть, в ней было целое ведро ванильно-кокосового молока. А еще материал упаковки оказался слишком прочным, и Брейну пришлось использовать вибрационный нож, чтобы по кругу взрезать крепкую банку. И вот, когда он уже отбросил срезанную крышку и готовился отпить любимого напитка, кто-то, подкравшись сзади, окунул его лицом в это молоко.

Вначале Брейн решил, что это глупая шутка, и, задержав дыхание, ожидал, когда его отпустят, но крепкие руки не отпускали, и он понял, что шутки закончены – его хотят утопить в этой огромной таре.

Брейн стал бороться. Он был не слабым парнем, он мог в рукопашном бою доставить неприятности целому отделению спецназа, но тут ребята подобрались крепкие, и пока одни держали его голову в ванильно-кокосовом молоке, другие блокировали ноги, чтобы он не смог вышибить ведерную тару.