Алекс Орлов - Точка орбитального удара

Освещение встречалось точечно – через сто – сто пятьдесят метров.

Батон шел первым, за ним трое союзников, двое из которых поддерживали третьего. За ними Брейн и Григ.

Неожиданно Батон остановился и поднял руку. Остальные тоже встали, и он, подойдя к огромной, вырубленной в стене нише, несколько секунд вглядывался в нее, подсвечивая себе тактическим фонариком, и потом снова махнул рукой, показывая, что можно двигаться.

Когда Брейн проходил мимо ниши, больше походившей на ангар, он также посветил фонариком и увидел боевую машину устаревшей системы, покрытую пылью, однако все еще выглядевшую достаточно грозно.

Еще через две сотни метров по грубым, вырубленным в породе ступеням они спустились в следующую штольню – еще более узкую и сырую.

Здесь вовсе не было освещения, зато под ногами оказались рельсы – три нитки, что удивило Брейна, здешний железнодорожный транспорт он видел лишь дважды.

Один раз это была легчайшая узкоколейка – недалеко от учебки контрразведки, а в другой – локомотив, тащивший тяжелый состав, между вагонами которого не было видно сцепок, отчего он напоминал сороконожку.

Вскоре группа добралась до депо, где на трехрельсовом пути, одна за другой, стояли несколько странного вида приплюснутых машин, в которых Брейн ни за что бы не опознал локомотивы.

На платформах имелись скамейки, и все уместились на двух из них. Батон включил какой-то тумблер, и машина неслышно покатилась по бесстыковым рельсам.

Было темно, и приходилось пользоваться фонариками. Ехали минут десять, попадая то в холодные, то в теплые струи воздуха, должно быть, куда-то сюда выводились вентиляционные короба.

Наконец жужжание приводного моторчика стало тише, платформа начала останавливаться и в конце концов встала, а несколько световых пятен от тактических фонариков уперлись в серую стену, перекрывавшую трехрельсовую дорогу.

– Бетон? – спросил Корсак, приподнимаясь.

– Это последние метры территории базы, – пояснил Батон. – Дальше – продолжение дороги до отвалов, возле какого-нибудь оврага или ущелья, куда тайно сбрасывали грунт. Но теперь туннель закончен, и дорогу перекрыли.

Батон сошел с платформа и, сделав несколько шагов, коснулся стены. Потом поднял валявшийся обломок породы и ударил в преграду, прислушиваясь к звуку.

Он прошел вдоль стены в одну, потом в другую сторону. Ударил еще несколько раз, потом повернулся и сказал:

– Полтора метра рыхлого льда. Нужна взрывчатка.

– У нас только мембранная, – сказал Корсак.

– Много?

– Четверть фунта.

– Доставайте, – сказал Батон. – Отковырнем кусок, а потом будем бить заступами – вон там в углу я вижу инструменты.

И он посветил в угол фонариком.

– У меня осталась еще одна труба! – поднял руку Григ.

– Да вы, господин капрал, сегодня прямо звезда, – развел руками Батон, и все засмеялись, кроме раненого, который находился под действием лекарств и ни на что не реагировал, хотя, когда его тащили, слегка перебирал ногами.

Платформу отвели назад – метров на пятьдесят, потом выстрелили из гранатомета в стену, и она обрушилась обломками грязноватого льда. Остатки перемычки Григ взорвал скомканной мембранной взрывчаткой, которая изначально предназначалась для аккуратной вырубки бетонных перегородок.

Брейну, Батону и Корсаку пришлось еще поработать лопатами, чтобы расчистить пути вглубь туннеля, откуда уже веяло настоящей зимой.

Это заставило Брейна вспомнить о той погоде, что они оставили снаружи, и это вызвало легкий озноб.

Платформа тронулась, и когда они проехали по тоннелю еще метров четыреста, обстановка вокруг изменилась – теперь тоннель проходил в толще льда. Где-то он был серый и грязный, как перемычка, которую пришлось взорвать, а где-то мелькали участки прозрачного голубоватого льда, в который проникал дневной свет.

Стало по-настоящему холодно, трехрельсовое полотно здесь было покрыто инеем.

Подо льдом они проехали еще километров пять, пока не уперлись в отбойник. Здесь рельсы заканчивались и слева была видна заброшенная ленточная линия, по которой опрокинутый из вагончиков грунт выносился в какую-то яму.

Пассажиры сошли с платформы, и пока Батон ходил на разведку, ориентируясь на сквозняк, майор Корсак с уцелевшим стажером занялись своим раненым, у которого разразился очередной кризис.

Брейн стоял в стороне. Он устал и отстраненно следил за их энергичными действиями. Где-то на уровне подсознания он отмечал, что они все делают правильно, и вскоре раненый задышал – его удалось вернуть.