Андрэ Нортон - Эхо времен

— Что она сказала? — спросила Риордан, когда они втроём добрались до комнаты отдыха.

Эш покачал головой.

— «Я потеряла их», — медленно выговорил он. — «Я потеряла их обоих».

Росс удивился, когда Гордон спросил у Виктора, не будет ли тот против, если он переберётся к нему в каюту. Виктор согласился. В итоге Росс остался в одиночестве, но ненадолго. Через полчаса появилась Эвелин со своим багажом.

Усмехнувшись, она подтолкнула сумку к койке. Мердок проследил за тем, как сумка прокувыркалась в воздухе и легонько ударилась о стенку каюты.

— Я не то чтобы не рад тебя видеть, но как же Саба?

— Ей больше всех нас надо отоспаться. Мы только что с ней говорили. Она, конечно, проявляет истинные чудеса тактичности. Честно говоря, я думала, мы ещё сто лет с ней будем произносить фразочки типа: «А ты бы что предпочла?» Нет, даже не так: «А ты бы что предпочла» — вот так вернее будет. В общем, в конце концов я поняла, что она не против того, чтобы остаться в гордом одиночестве, чтобы спать, и спать, и спать. — Женщина наморщила нос и чихнула. — У тебя насморк прошёл? У меня — почти. Но как вспомню про эти споры…

Она картинно поёжилась и, поскольку в это мгновение она ни за что не держалась, завертелась в воздухе.

Росс рассмеялся, удержал её и крепко обнял.

Через некоторое время он направился в столовую. Мердок жутко проголодался — и, как выяснилось, не только он.

Выбрав еду (а он решил набрать как можно больше всякого разного, хотя бы для того, чтобы поскорее отрешиться от вкуса треклятого сыра, которым они питались столько недель подряд) и плотно поев, Росс поплыл по кораблю без особой цели.

Услышав голоса, доносившиеся со стороны каюты, которая на пути к Йилайлу служила учебной аудиторией, Росс придержался за скобу. Голоса принадлежали Гордону и Виктору.

Говорили они на странной смеси русского с английским. Русского было больше, и Росс почти ничего не понимал, только услышал, как Эш несколько раз упомянул имя Михаила и один раз — имя Тревиса Фокса.

«Неужели Гордон наконец примирился с исчезновением Тревиса?» — подумал Росс.

Ведь, согласно одной из версий, предложенной кем-то из умников в верхах, Тревис не погиб, а просто-напросто решил не возвращаться. Гордон, похоже, воспринял это как нечто личное — как если бы он был в этом виноват, словно он в чем-то подвёл Тревиса.

И вот теперь другой агент, также входивший в отряд под командованием Гордона, добровольно сделал такой же выбор. Мотивы у него были иные, но итог получился тот же самый.

Михаил решил не возвращаться домой.

Время от времени, пока тянулись однообразные дни полёта, Росс мысленно возвращался к выбору, сделанному Михаилом.

Мердок спал, ел, играл в какие-то игры и смотрел видеофильмы. Пока они летели к Йилайлу, развлекательная аппаратура большей частью простаивала без дела, а вот на обратном пути всех почему-то тянуло в комнату отдыха. И дело было не только в том, что всем было нечем заняться. Просто все стосковались хотя бы по кусочкам, по частичкам родины, дома, и пусть эти частички представили перед ними в виде глупых кинофильмов — они были нужны. Росс поймал себя на том, что смотрит одни и те же боевики по нескольку раз — только ради того, чтобы слышать английскую речь.

Обратный путь прошёл гладко, без происшествий.

Они совершили промежуточную посадку, заправились топливом, и никто на них не напал. Шарообразный звездолёт снова взлетел, повинуясь таинственной навигационной схеме, некогда заложенной в его бортовой компьютер, и уверенно направился к Земле.

Когда они приземлились, в России ещё стояла зима. Путешествие повторилось в обратном порядке: сначала — на грузовике до самолёта (на этот раз в кабине оказалось тепло), затем — самолётом до небольшого аэродрома, а оттуда на поезде до Санкт-Петербурга, где их всех продержали в карантине до тех пор, пока американские и русские учёные не удостоверились, что ни у кого из них в организме не осталось ни единой споры. Во время карантина все жадно ели, быстро поправлялись и набирали вес. И верно: Сабу изменения коснулись в большей степени, у неё пострадала иммунная система. Как раз в те дни, когда Росс уже начал потихоньку сходить с ума от безделья, карантин закончился.

Зинаида исполнила своё обещание и устроила американцам прекрасную экскурсию в честь успешного завершения миссии. Несколько дней они посвятили осмотру достопримечательностей Санкт-Петербурга. Росс любовался древними византийскими мозаиками и фресками. Странные глаза, смотревшие на него с этих древних рисунков, чем-то напомнили ему о джекках.