Владимир Васильев - UFO - враг неизвестен [Враг неведом]

– Почему? Ну, Завадски и Дориго догадываюсь, но Шадрина почему нельзя? Что, поднатаскался парень?

– У него абсолютная псионическая устойчивость. Сто единиц. Выше просто не бывает, это предел для людей.

– Понятно, – сообразил Пир. – Будете его гонять с психоусилителем. Чтоб привыкал чужакам мозги пудрить…

– Точно. Потом проглядишь результаты тестов, и можешь брать любого, у кого порог не выше тридцати. Или кого-нибудь из новичков, если хочешь. Кстати, научники подвесили-таки к «Скорлупе-два» антиграв. Получилась «Скорлупа-три». Ты, конечно, ее еще не испробовал?

– Где? – Пир слегка развел руками. – В госпитале, что ли? Я до сих пор толком ничего нового не видел.

– Ладно, попрактикуешься. Вообще удобная штука, ребята хвалят. Особенно старички, которые еще помнят миссии в простых бронежилетах. А ты пока во второй «Скорлупе» пойдешь, если что.

– Угу. Кстати, о танкистах. Стив МакМаннаман здесь? Оклемался?

После выстрела из вражеского шокера пятеро оперативников и дистанционщик оставались без сознания целых восемь часов после окончания миссии в Барселоне. Но после того, как сознание вернулось ко всем шестерым никаких осложнений больше не возникало. Шокер был просто шокером, оглушал жертву, только и всего. Правда, очень надежно и очень надолго. Теперь в боекомплект «Молнии» обязательно входил такой. И пяток круглых коричневых капсул с оглушающим нейропрепаратом к нему – вражеская установка была однозарядной, как детская рогатка.

– Здесь, куда же ему деваться? Первый танк гоняет, если «Рейнджеру» вылетать приходится. Бржиза – второй танк. И еще трое дистанционщиков под рукой всегда, так что без танков не останешься, Пир. Обещаю.

– Обрадовал, – проворчал Пир. – Ладно. Что еще? А то в тренажерную пойду… Надо в форму входить, иначе и вправду в няньки спишете.

Батт снова поднялся и порывисто протянул руку.

– Я не сомневался в тебе, Пир.

Ладонь у Батта была, конечно же, жесткой и сильной. Как и сам генерал Батт, руководитель проекта «X-com defence», первое лицо на базе «Европа».

– Спасибо, сэр, – серьезно сказал Пир. – Спасибо… за доверие. После всего, что случилось.

Вторым номером в команду по выносу малых тарелок Пир взял парня по имени Винсент Вега, до странности похожего на молодого Траволту. Винс успел пройти десяток миссий; правда на террорах или захватах вражеских баз ему не удалось пока побывать, но зато он дважды участвовал в операциях против сбитых кораблей снабжения и однажды брал с командой «Молнии» среднюю тарелку, летающую западню, харвестер. В отличие от абдуктора – трехуровневую. Ну, и, понятно, несколько скаутов различной величины и степени поврежденности. Четверо алиенов числились у него на боевом счету. Псионическая сила Винса, увы, равнялась семи единицам, поэтому натаскивать его на работу с психоусилителями руководство сочло бессмысленным. Именно поэтому, главным образом, Пир его и выбрал. Вдобавок Винс отлично стрелял и мало чего боялся на этом свете, включая чужаков и их жутковатых созданий.

Еще Пир заметил, что еще недавно монолитный отряд оперативников икс-ком дефенс теперь все четче распадается на две неравных группы. В меньшую входили все, у кого псионический порог перехлестывал за восемьдесят единиц; эта группа практически прекратила упражняться с реальным оружием, посвящая все время совершенствованию навыков в безмолвных ментальных дуэлях. Их работа впечатляла. Пленные чужаки, на которых практиковались псионики, превращались в сущих марионеток. Пиру иногда даже становилось их по-настоящему жалко.

Вторая группа, не обладающая выдающимися псионическими способностями, оставалась просто основной ударной силой проекта, боевым подразделением, ведущим обычную войну, обычные боевые операции.

Ник Завадски угодил в первую группу. Его псионический индекс равнялся восьмидесяти девяти. И пленных флоатеров Ник гонял нещадно, с хорошо заметным ожесточением.

А Пир чувствовал, что ему самому уготована судьба вечного боевика. Стрелка из хэви плазмы и метателя силовых гранат. Не больше.

Ну, может, бывалого и опытного боевика. Прошедшего все мыслимые и немыслимые миссии, огни, воды и медные трубы.

Толком попрактиковаться с летающей «Скорлупой» Пир не успел. Первые два дня его почти все время настойчиво пытали психоинженеры. А на третий случился боевой вылет – над Каспийским морем один из «Файрштормов» сковырнул трехместную тарелку.

Сигнал «ALERT» теперь касался не всех оперативников, а только тех, кто в это время находился на дежурстве. Да еще вспомогательное табло под мигающим пятаком красного сигнала сообщало, что в тревожный рукав следует спешить экипажу «Скайрейнджера». Другими словами, Пиру, Винсенту Веге и трем дистанционщикам.