Дэвид Джерролд - День проклятия

Мы кружились. Отдельные тела прибивало ко мне и уносило вдаль. Никакого порядка в движении не было, но во всем царила гармония единого организма. Чувство было такое, будто я погружаюсь в теплую пузырящуюся ванну.

Будто я дома.

Один из самых крупных червей медленно вплыл в круг. Я не мог сказать, тот ли это был червь, с которым мы общались, но похож. За ним последовали два больших хторра.

Я сказал:

- Пусть это идиотизм, пусть я противоречу себе, но я на самом деле начинаю проникаться… симпатией… к этим существам.

Надо разобраться. Я приблизился к гиганту.

Червь высоко воздел руки. Потянулся? Его пасть раскрылась прямо передо мной. Я опустился на колени и заглянул. Она была огромной. Темной. Изнутри исходил страшный смрад.

Но я улыбался. Я был первым человеком на планете, добровольно пожелавшим заглянуть червю в пасть. Меня распирала гордость…

И это спасло мне жизнь.

Я оглянулся на замаскированные вертушки и собрался ляпнуть очередную глупость, как вдруг раздался визг кро-ликособаки - и тут же оборвался.

Я повернулся и увидел…

… кроликособаку в пасти червя. Он с хрустом пережевывал ее.

Я повернулся к своему червю. Он уже приготовился к атаке.

Я наставил на него палец и сказал:

- Нет!

Потом, не отдавая себе отчета, заорал:

- Это невежливо! Червь заколебался.

- Лечь! - крикнул я и показал пальцем вниз. - Ложись!

Червь опустился. Он выглядел растерянно.

Начав потихоньку пятиться, я вполголоса скомандовал:

- Приготовиться к бою!

Кинув взгляд через плечо, я увидел, как Барнс присел в «позе кошки». Остальные медленно пятились. Глаза Флетчер широко распахнулись; сейчас она сорвется сломя голову.

- Спокойно! - приказал я. - Только не беги…

Червь пополз следом за мной. Я выставил ладонь.

- Нет! Стой! Он остановился. А потом…

… завизжала еще одна кроликособака. Второй червь утолял голод.

Потом закричала еще одна, и еще - воздух наполнился визгом!

Хторр зашевелился…

Я рванул в сторону, одним махом подскочил к Флетчер и повалил ее на траву.

Что-то пурпурное затрещало сзади, проревело над нашими головами и взорвалось! Нас подбросило, мы налетели на стену из меха. Флетчер судорожно хватала ртом воздух и пронзительно кричала. Я перекатил ее на живот и прикрыл собой.

Еше взрывы - нас накрыло волной, стеной жара. Ларсон вопил, Барнс визжал:

- Мама, мамочка!

Пламя стояло стеной. Я поставил Флетч на ноги, и мы, спотыкаясь, побежали к вертушкам. Горел червь. Что-то маленькое, розовое, с горяшим хвостом, пронеслось мимо. Другой червь шел юзом, разворачиваясь за нами…

Подорванные маскировочные купола уже разлетались на куски. Дверь вертушки была открыта, рядом лежал человек и стрелял. Я даже заметил трассу зажигательных пуль.

Мы ввалились внутрь. Человек с винтовкой охнул, что-то схватило его… в следующее мгновение мы поднялись в воздух. Под открытым люком разверзся ад…

В. Где обедает пятисоткилограммовый хторранин?

О. Где захочет.

Жизнь никогда не бывает настолько плохой, чтобы не стать еще хуже.

Соломон Краткий

Мы смотрели вниз.

Это было страшно.

Нам оставалось только наблюдать, фотографировать и ужасаться.

Если бы это была просто дикая оргия, ее еще можно было бы понять: стая акул осатанела и устроила кровавую баню.

Но безумия не было.

Шла спокойная размеренная жизнь.

Кроликособаки не испугались. Они продолжали гладить и похлопывать червей, даже пытались спариваться с этими гигантами. Один из маленьких розовых зверьков даже взобрался на спину червя и расселся там, пока тот жевал детеныша. Детеныш не сопротивлялся.

- Они словно под гипнозом, - заметила Флетчер.

- Они не под гипнозом, - сказал я. Я знал это. Лиз готовила оружие.

- Сейчас сожгу их к чертям, - пообещала она.

- Нет, не надо. - Я схватил ее за руку.

Она сбросила мою руку, но все-таки оставила в покое приборы и что-то коротко буркнула в микрофон. Две другие вертушки, отвалив, взмыли вверх, оставив нашу машину в одиночестве кружиться над кошмаром.

- Ладно, Джим. Что здесь, по-твоему, происходит? - спросила она.

Вероятно, меня выдал мой голос.

- Мы ошиблись, - ответил я. - Страшно, непростительно ошиблись.

Флетчер недоуменно уставилась на меня. Ее лицо было пепельно-серым. Я убежденно кивнул.

- Мы настолько завязли в своем земном мышлении, что, попытавшись смоделировать иное восприятие - прости, Флетч, - не справились с задачей. Мы ошиблись, считая, что этим существам присуще нечто большее, чем мы видим. Они - то, что они есть.