Дэвид Дрейк: Прорыв

— Пока нам не удалось установить, кому принадлежит этот голос, — прокомментировала Дженна. — Выяснили только, что звонили из Далласа. Этот разговор произошел за тридцать семь минут до сообщения Ноэля по омнивидению.

Она запустила на компьютере следующий фрагмент записи. На этот раз к голосу добавилось голографическое изображение: темнокожий человек с восточной внешностью и искусственными волосами на голове, вставленными в кожу так неаккуратно, как будто хирург, делавший операцию, больше привык сажать деревья.

«Да, я профессор Ситатунга, — произнес темнокожий. — Да, меня уже предупредили, что омнивидение хочет взять у меня интервью по поводу моих исследований».

— Его предупредил тот самый человек, который звонил на омнивидение и сообщил о взрыве кометы? — спросил Скарлатти.

— Да, — кивнула Дженна, — тот самый тип. Он звонил Ситатунге днем раньше из Далласа, назвавшись продюсером Ноэля Ли, и попросил профессора подготовить всю телеметрическую информацию о комете к тому моменту, когда у него начнут брать интервью.

«Профессор, скажите, пожалуйста, это правда, что комета Галлея взорвалась?»

— Что? Вы шутите? — ужаснулся Ситатунга. — С этим нельзя шутить! Нет, что вы! Комета в целости и… Ой! Что делается! Боже! Боже мой! О Господи…

— Профессор, что с вами? Что происходит?

— Все пропало! Все! Все! — причитал обезумевший от горя Ситатунга, показывая на экран своего компьютера, куда поступало изображение кометы. — Все мое оборудование. Вся моя жизнь. Все взорвалось.

— Он крупнейший в мире специалист по комете Галлея, — объяснила Дженна, с холодной улыбкой выключая фрагмент. — Специалист остался, а кометы уж нет.

На груди Скарлатти заверещал какой-то приборчик, яростно сигналя красной лампочкой, давая понять хозяину, что его компьютер закончил расчеты.

— Пошли посмотрим, — позвал он за собой Дженну, бросившись к своему компьютеру.

Над трехмерной схемой Солнечной системы появилась янтарная надпись: «вероятные точки пересечения», а ниже красная надпись: «Марс» и тридцатизначные числа — пространственные и временные координаты.

— Странно, — задумчиво произнес Скарлатти, — получается, что луч перед тем, как коснуться курьера «Сабо», упирался в Марс.

— Если это так, то на Марсе должны были заметить это.

— Может быть, и заметили. Когда лазерный луч попадает в корабль Флота, датчики тут же поднимают тревогу. А если луч попадает на планету, то это мало кого волнует. Некие неприметные сотрудники записали факт попадания луча, но они будут молчать до тех пор, пока кто-нибудь не заинтересуется этим фактом.

Скарлатти поднял глаза от экрана на Дженну — та улыбалась ему так многообещающе, что его словно током ударило.

— Мой папа очень гордится тем, что я работаю в контрразведке Флота, — заворковала она. — А я ему на это отвечаю, что работаю с информацией, как обыкновенный библиотекарь.

— И у меня такая же скучная работенка. Правда, я запросто могу позвонить кому-нибудь на Марс… если мне дадут такое задание. Но мне проще перепоручать подобные задания своему компьютеру. Пусть сам копается в информационных завалах.

— Верно, — согласилась Дженна, — компьютерам не надо прерываться на обед и прочее.

Между тем на экране появилась новая надпись.

— Три часа?! — в изумлении воскликнул Скарлатти. — Луч был направлен на Марс в течение трех часов! Абсурд! Хотя… Если на пути направляющего луча было…

— А какова вероятность того, что луч случайно заденет курьерский корабль Флота?

Скарлатти собрался было произвести расчет, но вовремя сообразил, что вопрос Дженны не стоит понимать буквально. Он изобразил на лице улыбку, чтобы скрыть недостаток сообразительности.

— Ну… Совсем ничтожная вероятность, Дженна. Такое могло произойти только совершенно случайно.

— А как насчет Марса?

— Тут совсем другое дело. Очевидно, халиане три часа ускоряли лазерным лучом снаряд, направив его в сторону Марса. Они нарочно взорвали комету над Марсом, чтобы все это заметили. Из этого интересного факта я могу сделать кое-какие выводы для уточнения траектории луча.

Скарлатти забарабанил по клавишам, одновременно отдавая команды компьютеру голосом. Вскоре оранжевый конус экстраполированных траекторий заметно сжался.

Тем временем компьютер Дженны нашел еще один разговор, имеющий отношение к комете Галлея, и подал звуковой сигнал.

— Включай, — приказала она своему компьютеру. Послышалась речь на незнакомом языке. Несколько секунд послушав непонятное лопотание, Дженна включила программу-переводчик.