Дрю Карпишин - Дарт Бейн - Путь Разрушения

Он старался подобрать аргументы. Фогар был слаб. Бэйн не просто убил его: он разоблачил его. Кордис и другие Мастера поощряли соперничество и распри среди своих подопечных. Они понимали ценность брошенного вызова и самого состязания. Те, кто подавал надежды - индивиды, стоящие выше остальных - вознаграждались. Они обучались с учителями один на один, для того, чтобы достичь своего полного потенциала. Те же, кто не поспевал, забывались. Таков был путь темной стороны.

Смерть Фогара была всего лишь естественным развитием философии темной стороны. Она была окончательным поражением - его поражением. Почему же Бэйна должны винить за чужую слабость?

Он ускорил темп, стиснув зубы в яростном разочаровании. Не удивительно, что его эмоции так противоречат друг другу. Учения Академии сами по себе были противоречивы. Темная сторона не допускала ни милосердия, ни прощения. Хотя от учеников ожидалось, что они отступят, едва взяв верх над оппонентом на дуэльном ринге. Это было неправильно.

Бэйн подошел к двери Кордиса. Он задержался, стараясь сделать выбор между неизбежностью наказания и злостью на возмутительную ситуацию, в которую его и всех остальных учеников вовлекали каждый день.

Гнев, решил он, наконец, послужит ему лучшим образом.

Он коротко постучал в дверь и, когда изнутри донеслось разрешение войти, отворил ее. Кордис преклонил колени в центре комнаты, погрузившись в глубокую медитацию. Бэйн был в этой комнате и прежде, и не мог не восхититься ее экстравагантностью. Стены украшали дорогие гобелены и ковры. Кругом, придавая тусклое сияние туманному воздуху, беспорядочно стояли золотые жаровни и курильницы, в которых жглись густые благовония. В одном из углов покоилась широкая роскошная кровать. В другом стоял искусно гравированный стол из обсидиана, с небольшим ларем на поверхности.

Крышка ларя была открыта, обнажая лежащие внутри ювелирные изделия: ожерелья и цепочки из драгоценных металлов, кольца из золота и платины, инкрустированные полудрагоценными камнями. Кордис приложил большие усилия не только для того, чтобы окружить себя материальными благами и богатым убранством, но и для того, чтобы обратить на все это чужое внимание. Бэйн подозревал, что Повелитель ситов в какой-то мере получал удовольствие (и силу) от завистливого вожделения и алчности, вселяемых в остальных его имуществом.

Впрочем, безделушки для Бэйна не представляли интереса. Его больше впечатляли манускрипты и тома, рядами стоящие на полках вдоль стены; каждая из великолепных книг была обтянута кожей с золотым тиснением. Многие тома насчитывали тысячи лет, и он знал, что они содержали секреты древних ситов.

Повелитель Кордис, наконец, поднялся на ноги и выпрямился, взглянув сверху вниз на студента серыми, впалыми глазами.

- Каз’им рассказал мне о том, что произошло вчера утром, - произнес он. - Он сказал мне, что ты несешь ответственность за смерть Фогара.

Тон его голоса не сказал Бэйну ровным счетом ничего относительно его эмоционального состояния.

- Я не могу нести за это ответственность, - спокойно ответил Бэйн. Он был зол, но не глуп. Следующие свои слова он подбирал очень осторожно; он хотел убедить Повелителя Кордиса, а не привести его в ярость. - Фогар опустил защиту. Он оставил себя уязвимым на ринге. Было бы проявлением слабости не воспользоваться этим.

Это было не совсем правдой, но достаточно близко к ней. Одним из первых уроков, которые преподал студентам Каз’им, было сооружение вокруг себя защитного экрана, который не даст врагу использовать Силу. Одаренный Силой оппонент мог вырвать твой светомеч, сбить тебя с ног, или даже потушить клинок меча, не касаясь рукой и не используя оружия. Щит Силы был самой главной и самой необходимой защитой из всех.

Она стала для всех учеников инстинктом, почти что их второй сущностью. Как только клинок опускался, поднимался защитный покров. Оборона от силового натиска противника и сокрытие собственных действий требовали столько же концентрации и энергии, сколько и увеличение физической отваги или предугадывание движений соперника. Это была та невидимая часть боя, незримая битва умов (а не банальное противостояние тел и клинков), которая почти всегда определяла исход дуэли.

- Каз’им говорил, что Фогар не опускал защиты, - парировал Кордис. - Он сказал, что ты просто прорвался через нее. Его оборона не смогла устоять перед твоей мощью.

- Мастер, вы хотите, чтобы я был сдержанным, когда мой противник слаб?