Геннадий Башунов - Злая Игра

— Не распинайся так, и сам прекрасно знаю, что многие заслужили смерть. Где, кстати, твоя жена?

— Ушла в город. Будет через час, не меньше.

Я остановился на пороге дома.

— Тогда, пожалуй, расскажи ты о том, что здесь происходило, и я уйду.

Локт покачал головой.

— Я тебе ничего толком не расскажу, у нас тут великие дела моя благоверная творит. И я же сказал, что старуха БЫЛА на тебя зла.

— А сейчас что, не злится из-за убитой внучки?

— Злится. Но убивать тебя уже не собирается.

Дом оказался пуст — дети бегали по заднему двору. Локт увёл меня в кухню, где собрал обед из солений и хлеба, а так же вытащил из какого-то закутка бурдюк с брагой. Приличный такой бурдюк, литра ни три.

— Давай-ка сдвинь вот эти два кресла и вот тот стол в кучу, а то Смоги из меня все силы выпил. Шустрый засранец растёт.

Мы уселись друг против друга и взялись за закуску и, в первую очередь, брагу.

— Что у вас там с Хорвилом произошло? — спросил Локт. — Судя по тому, что ты уже здесь, тебе никак не позже ноября нужно было уходить.

— Расскажи лучше, как вы здесь оказались.

— Да-да, — старик ещё и кивнул, показывая, что полностью, абсолютно и безоговорочно со мной согласен. — Старухе моей тоже интересно будет тебя послушать, а мне два раза одно и то же слушать не охота.

Рассказывать было особо нечего. За пару дней до нашего отплытия из замка Локт, Гая, дети и десяток сопровождавших погрузились на драккар и уплыли на юг. Шли в основном по морю, огибая материк с запада. В конце ноября выгрузились на побережье, а после Гая провела их по «укромной тропе» сюда. Поместье они заняли ещё в конце января, до этого ютились в городе, где количество домов после осени и начала зимы явно преобладало над количеством желающих в них поселиться. Вся история.

— Сейчас-то здесь порядок? — спросил я, когда Локт закончил свой рассказ.

— У нас всё неплохо, — пожал плечами старик. — А вот что с другими творится, лучше у неё спроси. — Он кивнул за мою спину.

— Сиди-сиди, — холодно сказала Гая, двигая третье кресло к столику. — Я тебе говорила, плешивый, чтобы ты кого попало в дом не водил?

— Он сам пришёл, — пожал плечами Локт, наливая браги в заранее припасённый третий стакан.

— Сам, значит, — фыркнула старуха и сделала глоток. Тут же её глаза полезли из орбит. — Ты что, старый, совсем охренел мои заначки воровать? Я эту брагу для особого случая берегла.

— А он что, не особый случай? — дед потыкал в меня пальцем и, часто моргая, закивал, сам с собой соглашаясь. Быстро его развезло.

Гая впервые на меня взглянула. Комок, который последние дни и так не проявлял никакой активности, вмиг ушёл в себя так же далеко, как и в «кармане».

— Особый, — со вздохом ответила ведьма. — Давай, Безымянный, рассказывай, что там с моим племянничком. Боюсь, ничего хорошего?

Я кивнул.

Мой рассказ тоже длился не особо долго — смерть Хорвила, осада Драконьего Клыка, пробуждение Комка, появление Игрока, моя встреча с Судьёй и поход в Лес Трупов. Выпадало несколько месяцев, но даже если бы я захотел про них рассказать, мало что вышло бы — провалов в памяти слишком много, а унылые полуголодные скитания по заснеженным дорогам и тропам никому не интересны. Из них, в общем, и состояла большая часть зимы. Темнота, холод и голод превратились в какой-то дурной сон. Пока я рассказывал свою историю, Гая внимательно меня изучала. Особенно пристального внимания удостоились мой левый глаз и рука, хотя последняя кроме шрамов ничем не выделялась — Комок сидел тише воды ниже травы. Впрочем, не думал же я, что Гаю просто так обмануть?

— Я знала, что ты вынес из Сердца Тьмы не только посмертный подарок Рилай, — с тяжёлым вздохом произнесла старуха. — Но то, что с тобой связана Тьма, даже не предполагала. И что это за Игрок — знать не знаю. Зато остальные части твоего рассказа многое проясняют. Дед, тащи карту.

Локт медленно поднялся и, пошатываясь, ушёл. Вернулся он минут через пять с потрёпанной бумажной картой, которая носила следы множества кружек с пивом и даже, судя по запаху, кровяной колбасы.

Изображения на карте были даны схематически, без особого соблюдения пропорций, зато местность представлена наглядно. Почти правильный круг диаметром в полторы тысячи километров — это Каменная Опора. В самом её центре — главный храм Корда, Сердце Мира. Три крупных реки. Пустующая местность с названием Белая Роща. Два с половиной десятка городов и вшестеро больше деревень и хуторов. Две сотни храмов Корда, как привязанных к какому-либо населённому пункту, так и стоящие отдельно. Почти половина из них находились в Сердце Мира или рядом с ним.